Повисло долгое молчание, и первой не выдержала альбиноска.
— Ты разве не хочешь у меня что-нибудь спросить? Например, кто я такая и что мне нужно?
— Хочу. Только думаю, ты сейчас сама мне расскажешь. Все-все расскажешь.
— Ого! Ну и аппетиты у тебя! Все — это как? Начиная от Большого Взрыва?
— Слушай, красавица, не дури, а? Я ведь сейчас не в том настроении, чтоб шутки понимать. — И для внушительности Сашка качнул пистолетом.
— Да уж вижу! — фыркнула девушка. Даже если она и испугалась, то виду не подала, и продолжила:
— Ладно, если ты такой нервный, я специально предупреждаю — я попить хочу. Не будешь стрелять?
Не дожидаясь ответа, она повернулась спиной и наклонилась к крану, предоставив Воронкову оценивать форму обтянутого белой джинсой зада. Форма была неплоха, хотя «объект» и был излишне сухощав. В принципе женщина должна быть все же пошире, хотя и в тощих есть свой шарм…
Сашка вдруг понял, что разглядывает альбиноску с откровенным плотским интересом, и очень этому удивился. И не время ведь, и не место, а смотри-ка куда вдруг мысли поскакали!
Она наконец-то выпрямилась (Сашка подумал, что он бы напился за половину того времени, что она простояла, нагнувшись) и сообщила:
— Среди того, что я тебе сейчас расскажу, будет мысль, что я тебе не враг, а скорее друг. Ты в это поверишь сейчас, авансом?
— Допустим.
— Тогда, пожалуйста, перестань держать меня под прицелом. А то мне очень неуютно.
Сашка кивнул и пистолет опустил в зажим, тем не менее не убирая. Она продолжала:
— И вообще, пойдем в комнату, что ли? Там хоть на что присесть найдется.
Воронков сомневался, что это так, но тем не менее кивнул и полез обратно через холодильник, который только что так браво перемахнул.
Под сидение девушка приспособила себе одну из порванных подушек, а Сашка устроился на тумбочке из-под телевизора — у нее теперь была обломана одна из коротких ножек, и сидеть приходилось с опаской. Пистолет он не убрал, продолжая держать его в правой руке, потому что авансы авансами, а мало ли что.
Альбиноска явно обратила внимание на этот нюанс, но вслух комментировать не стала и перешла к объяснениям.
— Итак, что я могу тебе рассказать… Мне довольно сложно будет сделать это, потому что я не очень хорошо представляю себе, до какой степени ты способен поверить в мои слова. Они будут тебе наверняка казаться странными и нелепыми, но поверь, это не уловка. Дело в том, что мир, где живешь ты, — это еще не весь мир.
