— Ничего он не может! — прервал жреца Три Пальца. — Я видел, кто именно явился в наш мир. У этого парня такие же шансы повергнуть меня, как у придурковатого деревенского пастуха. Вы сталкивались с ним?
— Да-а.
— Тогда он должен быть мертв, — темный маг вгляделся в лицо собеседника. — Или… нет?
— Он ускользнул, — служитель Аш-Райтана стыдливо отвел взгляд.
— Не понял. В северных лесах твои парни знают каждый угол, их у тебя почти сотня, все опытные воины и охотники, многие владеют магией. Поймать чужака-одиночку для вас должно быть легче, чем три пальца откусить. И ты мне говоришь — «он ускользнул»?
— Мои ловчие команды потеряли след, — признался жрец. — А Мерцающие топи мешают использовать поисковую магию. Одна из команд вообще пропала… Говорят, что в тех местах видели Ольху Бредную.
— Эту бешеную бабу со зверушками?
— Не хотел бы я сойтись в бою с этими «зверушками», — служитель Аш-Райтана поежился.
— Значит, так, — Три Пальца вложил во взгляд максимум презрения. — Перекрывайте дороги: на юг, в Секлию, в Северный оплот гномов… куда он еще может потащиться за помощью? Загляните в Ставир, окружите Некрополь Петрона. Не будет же герой сидеть в глуши, где даже волки появляются только по большим праздникам?
— Я все понял. Сделаем.
— Очень надеюсь, — последнее слово темный маг выделил, — что уже через несколько дней ты доложишь мне об успехе. Можете захватить его, можете убить — мне все равно. Понятно?
— Так точно, — отозвался жрец.
— Тогда проваливай и берись за дело, — Три Пальца развернулся и зашагал обратно к столу, не оглядываясь на зеркало, где медленно таял образ верховного служителя Аш-Райтана.
Копченая медвежатина, которой удалось разжиться после встречи с рыжей ведьмой, на вкус напоминала бумагу и жевалась с большим трудом, но зато помогала скрашивать дорожную скуку. Выковыривая из зубов волоконца мяса или выковыривая зубы из куска мяса, как-то забываешь о том, что уже который час тащишься по лесу, а никаких признаков города не видно.
Ганди-Ла, как всякий большой ученый, был невнимателен в мелочах.
А мелочами для рахива являлось все, что не относилось к области его научных интересов.
— О, вот и дорога! — заявил он, когда путники выбрались на неширокую полосу утоптанной земли.
— Без тебя не догадались бы, — съязвил Аладдин.
Дорога повернула несколько раз, и открылся вольный город Ставир: окруженный зубчатой стеной, он располагался на берегу реки, и с оставшихся трех сторон его лежала вырубка, лишенная даже кустарника. Проскользнуть через нее незамеченным смог бы разве что лазутчик, умеющий превращаться в мышь или стащивший у Гарри Поттера его плащ-невидимку.
