Иван смотрел на него без насмешки или злости, даже с некоторым удивлением, словно волкодав на осмелившуюся гавкнуть в его сторону болонку. А вот Марина откровенно наслаждалась происходящим, на ее губах была легкая улыбка, в голубых глазах плясало веселье.
Таким униженным Егор себя не чувствовал с третьего класса, когда хулиган Ринат по прозвищу Шкет хорошенько отколотил его и заставил есть землю, и все это на глазах у четырех классов…
Что делать, он не знал.
Полезть в драку? С этим амбалом, что на голову выше и на пуд тяжелее? Глупо.
Начать орать, выяснять отношения словами? Унизительно.
Осталось промолчать, проглотить обиду или даже сделать вид, что все нормально, ничего не произошло.
— А, ну-ну… — только и выдавил из себя Егор, развернулся и побрел прочь.
Он ожидал, что в спину ему засмеются, бросят что-нибудь обидное, но и Марина, и ее «друг» промолчали. Не ждали, наверное, что неудачливый поклонник, ставший жертвой злой, издевательской шутки, среагирует таким образом.
В себя Егор пришел только на Никитском бульваре и понял, что бредет в сторону Арбатской площади.
— Ну, ваще… — сказал он, останавливаясь.
Жизнь не просто дала трещину, а за один день развалилась: зачет по «Финансовому менеджменту» пролетел, теперь тащиться на пересдачу и ждать, допустят до экзаменов или нет; остался без обещанных денег и с перспективой просидеть голодным больше недели; надежды, связанные с Мариной, развеялись в дым, и он понял, что был для нее развлечением, капризом девушки, избалованной обилием поклонников…
Что остается человеку, попавшему в такую ситуацию?
Американец, наверное, пойдет к психоаналитику, какой-нибудь немец или японец засучит рукава и начнет работать. А русский, если он настоящий русский, прибегнет к испытанному веками средству — напьется.
Сначала Егор решил взять пива, но потом подумал, что ситуация заслуживает водки.
— Ладно, — сказал он. — До зеленых соплей, а там посмотрим…
Он дошел до метро и поехал домой, а добравшись до своей станции, отправился в расположенный рядом с ней продуктовый магазин.
— Чего тебе? — нелюбезно осведомилась продавщица, дородная тетка сурового вида.
Егору, ощущавшему себя законченным, совершенным неудачником, никчемным, бессмысленным существом, которое способно лишь на ошибки, глупости и болезненные разочарования, показалось, что продавщица видит его насквозь и смотрит на плюгавого студента с презрением.
— Водки, — сказал он.
— Какой? — тетечка повела рукой в сторону полок, уставленных разнообразными «пузырями».
