Когда Маджиде не нравилось что-либо в поведении других, она прежде всего спрашивала себя: «А не поступаю ли я сама так же?» Наверное, ни одна из ее подруг ни разу в жизни не задала себе подобного вопроса. И вот сейчас ее охватило глубокое презрение: как могла она принять всю эту историю близко к сердцу? «Пусть себе ехидничают, а я не буду обращать внимания, - решила девушка. Она встала, умылась. Вернувшись к себе, взяла в руки учебник и спокойно принялась за уроки.
Время от времени она отвлекалась, перед ее глазами возникали насмешливые лица подружек, сконфуженный и возмущенный Бедри. Но, тряхнув головой, она упрямо сдвигала брови и снова погружалась в чтение.
На следующий день школа вовсе не показалась ей страшной. Еще по дороге она заметила, что чувствует себя совершенно свободно. Ноги быстро и легко несли ее по разбитым тротуарам, словно ее ждала добрая весть. До начала уроков и во время перемен она убедилась, что подруги нашли новые темы для злословия и что случай с письмом будет окончательно забыт гораздо раньше, чем ей казалось. Она вздохнула облегченно, хотя и немного печально, так как никогда не занимала большого места в сердцах своих соучениц, никогда долго не оставалась центром внимания класса.
Через несколько дней жизнь вошла в обычную колею. Только теперь они занимались музыкой всемером. Бедри был более рассеян и даже больше, чем прежде, раздражителен. Он мог иногда накричать из-за пустяков, но потом, словно прося извинения, делался мягче и вежливее обычного. Особенно деликатен и мягок был он с Маджиде. Казалось, он понимал, сколько огорчений пережила из-за него девушка. Он всячески старался дать ей понять, что не виноват в случившемся. Изредка, сталкиваясь в коридоре, они обменивались короткими взглядами и замечали, что понимают друг друга. Иногда во время уроков, когда Бедри проходил мимо класса, Маджиде хорошо слышала, как замедляются его шаги у застекленной двери, и чувствовала, что его глаза ищут ее.
Между ними установилось взаимопонимание двух людей, с которыми обошлись одинаково несправедливо. На Маджиде сильно действовали задумчивость и мрачность Бедри. Возвращаясь домой по вечерам, она нарочно отставала от подруг, чтобы еще раз издали увидеть Бедри, как он идет в город по каким-нибудь делам. Она тайком провожала его взглядом, пока он не скрывался за углом. Ей бывало неприятно, когда он слишком долго разговаривал с какой-нибудь девушкой в классе, хотя она и не хотела себе признаться в этом. Порой она задавалась вопросом: «Может быть, директор был прав?» Но, вспомнив, что ее отношение к Бедри переменилось лишь после вмешательства директора, она пыталась оправдаться перед своей совестью.
