В темных глазах Эрика появилась угроза.
— Опять играешь мной?
— Это не игра, — печально возразила Фейт. — Просто я… не устояла.
— Думаешь, я поверю этому?
Ничего другого тебе не остается, подумала она.
— Я говорю правду. Эрик, я совсем не хотела, чтобы так случилось, я даже…
— Но ты не пыталась остановить меня, — настаивал он.
— Я же сказала, что все вышло спонтанно! — Фейт решила сменить тактику и перешла на лесть: — Перед таким мужчиной, как ты, нелегко устоять!
Эрик ответил не сразу, внимательно глядя на Фейт сверху вниз, потом его лицо вдруг осветилось улыбкой.
— Наверное, ты права. — Он отстранился и даже застегнул пуговицы на блузке Фейт. — Я тоже не сдержался, что-то нашло на меня.
— Я совсем не хотела тебя обидеть, — призналась она.
— Нет, хотела. — Эрик широко улыбнулся. — Тебе доставляет особое удовольствие злить меня. Вот поэтому с женщинами часто приходится переступать границы дозволенного.
— И с Констанс?
— Констанс — исключение, — возразил Эрик, — Ей бы никогда не пришло в голову как-то обидеть меня.
Значит, тебе с ней скучно, подумала Фейт.
— Из нее выйдет идеальная жена, — услышала она свой голос как бы со стороны.
— Может быть.
Они немного помолчали, Эрик первым прервал паузу:
— Думаю, нам следует начать все сначала, будто ничего не было.
Фейт пристально посмотрела ему в глаза, чтобы убедиться в его искренности.
— Мне тоже нравится эта идея. Худой мир лучше доброй ссоры.
— Мир? — удивленно переспросил он. — Пожалуй, неплохо для начала.
— Тогда выслушай меня и постарайся поверить, — сказала Фейт. — Я приехала сюда исключительно из-за свадьбы, как единственный близкий Эвелине человек, а вовсе не для того чтобы подцепить богатого мужа.
Лицо Эрика снова стало жестким.
— Но последнее не исключается. Ты ведь не станешь утверждать, что финансовая сторона вовсе не интересует твою мачеху?
— Это не совсем так. — Фейт вздохнула. — Конечно, интересует, как и большинство людей. Но это вовсе не означает, что она относится к твоему отцу только как к денежному мешку.
— Она же не любит его! — безапелляционно заявил Эрик.
— Смотря как относиться к любви, — не сдавалась Фейт, в которой боролись два чувства — солидарность с Эвелиной и справедливость. — Ты же сам заявил сегодня утром, что главное в любых отношениях — это уважение.
— Я сказал, что это важный фактор, — проворчал Эрик. — Ты действительно считаешь, что Эвелина уважает моего отца?
— Безусловно. Дай ей шанс доказать это! — взмолилась Фейт. — Обещаю тебе, она не обманет его надежд.
