Я стоял на пустой площади. Мгла разделяла окутанные туманом башни Линии Жизни.
Береговая линия сформировалась одну-две геологические эпохи тому назад. Кое-где западный склон над Линией Жизни простирается миль на сорок в глубь материка. Склон не слишком крут, но там, где соприкасается с горной грядой, отделяющей Линию Жизни от плоскогорья, достигает высоты несколько тысяч футов. В четырех километрах от берега, на высоте пятьсот футов относительно Линии Жизни, находится большая часть взлетно-посадочных площадок и частных ангаров. Шестнадцатый ангар принадлежит Колу, выдающему машины напрокат.
Я не люблю Кола. К счастью, его не было поблизости, когда я вылез из автобуса и помахал рукой механику.
На бетонной площадке содрогались под ореолами пропеллеров два «попрыгунчика». Водитель одного из них, Стив, сильно икал и нервно дергал плечами.
— Живот болит? — спросил я.
— Да, газы и изжога
Он добился с помощью верньеров ровного гула двигателей и повернулся ко мне.
— Улетаешь?
Я кивнул.
— "Десятка". Косметика Чудовище. Что-то вроде этого.
Он заморгал от света сигнальных огней и вытер свое веснушчатое лицо. Температура была градусов двадцать.
— Лухарич, — пробормотал он. — Значит, один полетишь. Тут кое-кто хочет с тобой потолковать.
— Зачем?
— Камеры. Микрофоны. Что-то вроде этого.
— Пожалуй, мне лучше спрятать свое барахло. На какой машине я полечу?
Стив ткнул отверткой в сторону второго "попрыгунчика".
— Все равно. Кстати, когда ты сюда шел, они успели снять тебя на видеопленку. Им нужны кадры о твоем прибытии.
Он повернулся к ангару. Затем вновь повернулся ко мне.
— Скажи «сы-ыр». Они будут делать перезапись с увеличением.
Я сказал кое-что похлеще, чем «сы-ыр». Возможно, они пользовались телеобъективом и могли читать по губам, потому что эта часть ленты так никогда и не была показана.
Я закинул на заднее сиденье хлам, который притащил с собой, уселся на пассажирское сиденье и закурил сигарету. Через пять минут из офиса "Гофрированное железо" появился сам Кол. Выглядел он холодно, остановился рядом с «попрыгунчиком» и нервно похлопал ладонью по обшивке. Затем ткнул большим пальцем себе за спину.
— Они ждут тебя там! — крикнул он, сложив рупором ладони. — Насчет интервью!
— Представление окончено! — закричал я в ответ. — Или Лухарич будет искать себе другого живца!
Глаза под белыми бровями стали колючими. Кол повернулся и пошел прочь. Интересно, подумал я, сколько ему заплатили, чтобы он согласился на заведомое унижение в собственном ангаре?
