Мы почти одновременно собрались на завалинке Катеринкиной избы. Должно быть, и у других дела обстояли не лучше, чем у меня, потому что все молчали. Катеринка поминутно бегала то в избу, то к нам и докладывала, что делает дядя Миша.
— Ест картошку и с мамой разговаривает…
— Пьет молоко…
— Зубы чистит…
Катеринкиной матери надоела эта беготня, и она прикрикнула:
— Что ты юлишь, егоза, не даешь с человеком поговорить? Взад-вперед, взад-вперед, как заводная… Сиди смирно, а то иди на улицу да там и бегай…
Наконец дядя Миша вышел и подсел к нам на завалинку:
— Ну-с, молодые люди, как ваши дела? Что сделали за день?
Катеринка, конечно, выскочила первая:
— Я тети Машина бычка нашла! Он в кустах блукал, блукал и аж на гриву забрался… И тетя Маша сказала; «Спасибо, доченька»…
— Очень хорошо!
Пашка сказал, что он хотел построить водопровод от колодца на огород, чтобы не носить воду ведрами. Только вот беда: труб нет, придется делать желоб из коры, и отец может заругать.
Я огорченно признался, что ничего такого не сделал, а целый день то с сестренкой возился, то грядки полол.
— Ну, это совсем не так плохо!.. А ты? — обратился дядя Миша к Геньке.
— Ваське Щербатому в ухо дал!
— За что?
— За порубку. Он у околицы кусты топором рубил. Ну, я и дал ему…
— Это, брат, не то! В ухо — это очень даже просто. Ты убеди его садить, а не рубить, — вот это будет дело… А так это обыкновенная драка.
Генька покраснел и сказал, что все-таки тут дела для настоящего человека нет, потому что бычков искать и картошку полоть умеет всякий, а ему это скучно, и вообще, если так будет продолжаться, он все равно убежит в такие места, где интересно.
— А здесь неинтересно, говоришь? — сказал дядя Миша. — Это что? — Он поднял с земли небольшой камешек.
— Камень.
— Камень-то камень, да какой? Это полевой шпат, и без него нельзя сделать оконное стекло, фарфор, фаянс, электрические изоляторы… Человек должен много знать, чтобы стать настоящим хозяином природы. Вот вы ходите по земле, и она для вас просто земля, а на самом деле вы ходите по сокровищам и не подозреваете об этом. Горный Алтай, братцы мои, — это сундук. У которого мы еще только крышку приподнимаем. А что будет, когда внутрь заберемся!..
Мы невольно с уважением и робостью посмотрели под ноги, как бы ожидая, что там вдруг засверкают всякие сокровища, но земля была обыкновенная — серая, с песком и мусором.
Дядя Миша засмеялся:
— Нет, это не так просто! Вы сумейте найти да отобрать у нее эти сокровища.
