Беглец | страница 70
— А Славка где?
— Его мамка поймала, заперла. Он сахар хотел принести.
— А ты?
— Я убег, пока она его лупила.
— И тебя отлупит.
— Отлупит, — вздохнул Митька.
— Ты не сразу иди домой, пускай у нее зло пройдет… — Они помолчали. — Ты скажи Славке — сахару не надо. Не нужен мне их сахар. Пускай завтра утром лески принесет. К птичнику.
— Ты там ночевать будешь? Один? — Глаза Митьки испуганно расширились.
— Не, я приду, когда вас увижу.
Юрка сунул корку ковриги за пазуху и пошел по песку в сторону переправы. Он решил идти к птичнику, только не хотел признаваться в этом Митьке. Птичник пустой, заколоченный, но там деревянное крыльцо — все не на голой земле лежать. И оттуда хорошо видны дом и дорога — в случае чего можно убежать. Он оглянулся. Солнце скрылось за уступом берега. Возле камня все еще стояла маленькая фигурка — Митька смотрел ему вслед. Поравнявшись с узким и длинным, как язык, заливом лимана, Юрка пересек дорогу и по берегу лимана пошел к птичнику. Быстро надвигались сумерки, увидеть от дома его не могли.
Птичник уже не был заколочен. Кто-то отодрал и унес прибитые накрест доски на окнах и на двери. Этого следовало ожидать — досок ни за какие деньги не купишь, а тут их наколотили… Украли не только доски — вместо двух оконных рам зияли пустые провалы. Наверно, скоро сопрут остальные рамы, и двери, и все, что удастся отодрать и унести. Юрка влез в оконный проем. В комнате пахло пылью, мышами и птичьим пометом. Юрка отгреб из угла мусор, поискал, чем подмести, но мести было нечем, он решил, что обойдется и так. Следовало бы нарвать в лимане камыша и осоки, но здесь берега вязкие, топкие, лезть в грязь не захотелось. Он долго сидел в проеме окна, смотрел на дорогу. В уже неразличимом в темноте доме зажегся огонек — это у них в комнате зажгли лампу. По дороге ползла цепочка спаренных светляков — шли машины, над переправой стояло холодное синеватое зарево. Надо было решить, куда завтра идти, что делать дальше, но сколько он ни думал, придумать ничего не мог.
С восходом солнца на него накинулись лиманские мухи. Юрка вскочил, вылез из птичника. Вода в лимане была теплая, не успела за ночь остыть. Лицо вроде бы стало не таким распухшим, но притрагиваться по-прежнему было больно. И очень хотелось пить. Вода была только в колодце возле дома. Юрка посмотрел туда и обрадовался — по берегу бежали Славка и Митька. Славка сбегает, принесет напиться. Юрка сел на крыльцо, но тут же вскочил и метнулся за угол птичника. По дороге торопливо шел какой-то человек, — дойдя до тропки, свернул к лиману. Так размахивает руками только папка. Митька проговорился или он догадался сам?
