Таллия попыталась сосчитать их, но это было невозможно.
— Должно быть, умерли сотни, строя эту башню!
— Сотни, — согласился Шанд. — Наверно, потому-то отец Караны так часто сюда и приходил — он пытался выведать секреты Базунеца.
— Ты думаешь, ему это удалось?
— Нет! — поспешно ответил Шанд, вздрогнув. — Призраки не выдают свои секреты, потому что не могут ничего получить взамен. Пошли!
Они вернулись в комнату, забрались в свои спальные мешки, но Таллии все еще не удавалось заснуть. В проломах завывал ветер, а призраки Базунеца и его каменщиков танцевали на стенах. У Таллии всю ночь по спине бегали мурашки. Эти тени были ей чужими. У нее дома, в Каркароне, фамильные призраки были желанными гостями. Все были рады их видеть, потому что их появление предсказывало удачу.
На рассвете они пустились в путь, а ближе к полудню вернулись к Черному Озеру. На этот раз они разожгли большой костер, в котором весело потрескивали дрова, но ни один из них не был в бодром настроении.
— У меня такое чувство, будто я оставила Карану в беде, — сказала Таллия. Это превратилось у нее в навязчивую идею. Они сидели у костра, пили чай из чарда и грели о чашки руки.
Шанд понимающе кивнул. У него было такое же чувство.
— Я позволил втянуть себя в эту историю, постепенно, понемножу, полагая, что все быстро закончится. И вот я здесь, в самом центре событий. Ну что же, нет смысла в бесполезных сожалениях.
— Ты как будто чувствуешь себя получше?
— Не то чтобы… но я жив, и вполне готов вернуться туда, где смогу быть полезен.
— Туркад — это то место, где мне меньше всего хотелось бы сейчас оказаться.
— Я нарочно избегал спрашивать тебя прежде… — начал Шанд.
— И я ценю это. Но теперь спрашивай, мой друг.
— Ты и Мендарк когда-то были… близки.
— Мы совсем недолго были любовниками, когда я была робкой ученицей, а он — одним из самых могущественных людей на Сантенаре. Это вскоре закончилось. Мендарк слишком привык, чтобы все было, как он хочет. Пожалуй, не такая уж плохая черта для магистра, но она мешала нашим отношениям. Хотя он дал мне самое лучшее образование, не думаю, что он действительно хотел, чтобы я стала мастером. Мои успехи злили его гораздо больше, чем успехи других его доверенных. После Хависсарда он сильно изменился. Стал подлым и расчетливым. Сейчас он так же одержим идеей покончить с Рульком, как когда-то ею был одержим Тензор. И в последнее время Мендарк довольно беззаботно применяет свою силу. Когда-то он не был таким.
