Однако герцог понадеялся, что Вэла не заметила его обмолвки или же не придала ей значения, так как вряд ли ей могло прийти в голову, что скромно одетый джентльмен, путешествующий один, без грума, может иметь личного шеф-повара.
Во всяком случае, девушка никак не прореагировала на его замечание. Но герцог сказал себе, что, судя по всему, Вэла далеко не глупа и все очень быстро схватывает. А потому ему следует впредь быть осторожнее и следить за своими словами, если он не хочет, чтобы она заподозрила, что он не тот, за кого себя выдает.
Они подъехали к небольшой таверне под названием «Лисица и гусыня» и заказали себе на завтрак все, что хозяйка смогла им предложить. Дожидаясь, когда им подадут на стол, Вэла внимательно посмотрела на своего спутника и спросила:
— Вы знаете мое имя, однако до сих пор не сказали, как вас зовут. Ведь я едва ли могу обращаться к вам «мой добрый самаритянин», хотя в действительности именно так о вас и думаю.
Герцог невольно вспомнил, что он сам думал о себе, когда понял, что не может остаться в стороне и должен ввязаться в эту историю. Однако сейчас ему было не до угрызений совести. Надо было срочно придумать себе имя.
Отправляясь в это путешествие, герцог решил взять имя Фредди. Но сейчас он подумал, что Вэла вполне могла слышать это имя, так как отец Фредди был членом кабинета, а дядя заседал в палате лордов. Поэтому он решил изменить свои первоначальные планы.
— Меня зовут Стэндон, — сказал он. — Гревил Стэндон.
Герцог решил воспользоваться своим настоящим именем, которое все почти уже забыли, так как друзья и родные звали его Броком.
— Гревил Стэндон! — повторила Вэла. — Очень хорошее имя, и так вам подходит!
Герцог улыбнулся.
— Так же, как и вам подходит имя Вэла. Вы не знаете, почему вас так назвали? Очень необычное имя.
— Моя мама много читала, — отвечала Вэла, — и ей хотелось назвать меня как-то по-особенному. Папу же я нисколько не интересовала, так как родился не сын, как он ожидал, а дочь.
Она улыбнулась каким-то своим мыслям и продолжала свой рассказ:
— На самом деле он был страшно разочарован, когда я родилась. Но потом отец часто вел себя со мной так, словно я была мальчиком. Он учил меня многому из того, что должен уметь настоящий мужчина, и мне это очень нравилось.
Герцог подумал, что едва ли можно представить себе кого-нибудь в меньшей степени похожего на мужчину, чем эта хрупкая, изящная девушка, но ничего не возразил, а лишь спросил:
