– Это дочка ваша? – спросил парень, не отрывая взгляда от девушки.
– Нет, – сказал я сквозь зубы.
– А…- Во взгляде парня появилось какое-то новое чувство. Уважение, что ли.
– Что там, дорогой? – спросила Рогнеда с крыльца низким, чувственным голосом.
– Ерунда, – крикнул я в ответ, – приглашение!
– Опять в Ротари? Достали уже. Давай забьем, а? Ты меня обещал повести в “Дежавю”. На открытие сезона устриц, забыл?
Она развернулась и исчезла в дверях.
Я обернулся к парню. Он так и стоял с открытым ртом.
– Свободен, – сказал я.
Он повернулся и пошел, вопрос о чаевых испарился как-то сам собой.
Я вернулся в дом.
– Покажи! – велела Рогнеда. Оказывается, она нашла кофе и теперь пыталась его варить. Жалкое зрелище. Она поставила турку на полный огонь. На плите расцвел страшный синий цветок, турка торчала в самом его центре, как пестик.
Я протянул ей конверт. Она ловко вскрыла его длинным, лаково блестящим черным ногтем. В смысле не грязным, а крашеным.
– На два лица, – сказала она с удовлетворением, – точно.
И затолкала мое именное приглашение в черную, лаково блестящую сумочку на длинном ремешке. Все у нее было черное, длинное, блестящее. Даже глаза и волосы.
Я подбежал к плите и схватил турку, пока бурая шапка не перевалила через кромку.
– Ты какое кофе пьешь? – спросила она дружелюбно. – С молоком? С сахаром?
– Не какое, а какой. Кофе мужского рода, – сказал я сухо, – и я его пью у себя в спальне. И завтракаю там же.
– Почему?
– Мне так нравится. Ты вообще что это себе позволяешь?
– А что? – Она подняла длинные черные блестящие брови.
– Ты мне никто, ясно? И нечего тут из себя строить… Что люди подумают? Что я путаюсь с малолетками?
Она взяла с полки гостевую чашку, которую теперь явно считала своей, и плеснула туда кофе. Запах ударил мне в ноздри, и я почти проснулся.
– Я поднимаю твой рейтинг. Он же у тебя ниже плинтуса. Я не могу идти на званый ужин с человеком, у которого такое паскудное самоощущение.
– У меня вовсе не…
– Вот уж мне врать не надо. Ты посмотри, как ты ходишь! Как ты спину держишь! И руками делаешь вот так! Знаешь, когда руками делают вот так? Когда человек не уверен в себе. Я читала, есть специальная книга, “Язык жестов” называется. И напрягаешься все время! Вот эта лицевая мышца…
Она схватила меня за руку и приложила мою же ладонь к моей щеке:
– Вот эта!
Пальцы у нее были цепкие, а ногти глубоко впились мне в запястье. Она оказалась еще ниже ростом, чем я думал, видимо, эти ее ботинки были на толстенной подошве. Черные волосы распадались на два крыла, а посередине шел очень белый узкий пробор. Как шрам.
