— Так ты… Хочешь сказать, что ты девственница? — изумлению Тарика не было предела. — Ты лжешь! — выпалил он.
— Нет, я не лгу, — спокойно сказала Гвинет. — Но у тебя есть причины не верить. Думай, как хочешь. Мне все равно! — Наконец вся ярость вырвалась наружу, опустошив ее. Девушка готова была расплакаться. И почему она ему призналась? Он вce равно не верит, а получилось глупо. Еще глупее, чем могло бы быть.
Надо немедленно уходить от него подальше. Не то он расстроит ее еще больше. И, не дожидаясь его ответа, она развернулась и поспешила в кабинет, где закрылась на ключ.
Гвинет была выбита из колеи. Сердце отчаянно колотилось. Чтобы немного успокоиться, она прислонилась к двери и закрыла глаза. И как ему удалось вывести ее из себя? А ведь она так старательно воспитывала в себе спокойствие.
Тарик остался один.
Порывисто дул морской ветерок. Это тот самый ветер, который когда-то гулял по висячим садам Потерянной. Долины. Пахло пустыней, чистотой, свободой. Этот ветер вселил в Тарика мужество, уверенность в том, что он преодолеет любую опасность.
В пустыне не было места обидам и личной вражде. Там на мужчину возлагалась обязанность охранять слабых, нуждающихся в нем, бороться за мир, быть самоотверженным и верить только в себя. Как делали его предки когда строили эти сады, которые он пытался найти и реставрировать.
Она солгала, что он был ее первым мужчиной. Не может быть. После прошлой ночи он абсолютно уверен в этом.
А что, если нет? В пустыне действовали свои правила, простые и строгие: мужчине полагалось хранить честь, а женщине — девственность. Закон пустыни гласил: глаз за глаз, зуб за зуб. Похищенная девственность — позор, от которого можно избавиться, только женившись на обесчещенной тобой женщине.
Для девственницы она вела себя слишком раскованно и страстно. Долой мысли о свадьбе! Женитьба без любви — это как хлеб без соли. А влюбиться он не мог себе позволить. Его родители были влюблены. И что из этого вышло?
Знает ли Гвинет, как она ранима? Неужели не понимает, что любой может ее обидеть? А людей без совести и чести так много. Сначала поиграют, а потом бросят. Нет. Этого нельзя допустить. Пусть сидит здесь, так она в безопасности. Ей нужна защита, и прежде всего от самой себя.
