Синклер жестоко казнила себя за такую неблагодарность. Роскошь, которой окружил ее Хантер, истратив в первый же день много десятков тысяч евро на наряды и украшения, удачи на деловом поприще, упоительное времяпрепровождение, помноженные на извечную вальяжность и беззаботность французской столицы, вскружили девушке голову. Она потеряла бдительность и всяческую рассудительность. В ее сознании окончательно перепутались личные и деловые отношения. И винить в этом Кристи было бы верхом глупости, но тем не менее она не могла заставить себя ответить на звонок сестры.
Увидев Хантера уходящим, Синклер впервые со всей отчетливостью осознала, что не хочет его потерять. А риск слишком велик. И доверия больше нет; даже если страсть останется, их отношения уже никогда не будут прежними. И это испугало ее не меньше, чем перспектива сокрушительного поражения на профессиональном фронте.
Синклер выскочила на улицу и заученной на французском фразой попросила швейцара поймать ей такси.
— Спешишь куда-то? — услышала она негодующий голос Хантера Осланда.
— В аэропорт, — виновато проговорила девушка.
— Я думал, Махони не сдаются. Пустой звук?
— Я не сдаюсь, — отозвалась она.
— Нет, конечно. Ты банально улепетываешь. Как я сам до этого не додумался? — презрительно рассмеялся мужчина.
— Для чего мне оставаться, если ты так зол на меня?
— Я и вправду очень на тебя зол, Синклер. И у меня для этого есть все основания, дорогая. И каковы же теперь твои планы?
— Какая разница, Хантер? Ты сказал, что намерен решить проблему со своими родными. Я не вхожу в их число.
— У тебя облегченный багаж, Махони?
— Верно, — вынуждена была согласиться она.
— Ты не взяла те вещи, что мы купили в Париже?
— Не считаю себя вправе, — робко ответила она.
— Это так ты мне объявляешь о разрыве? Я думал, что заслужил более деликатной отставки, — осторожно протянул он, стараясь иронией прикрыть обиду. — Не нужно дуться, Синклер. Капризы здесь не помогут. Пройдем хотя бы в кафе, поговорим напоследок.
— Я не дуюсь, — хмуро возразила Синклер.
— Пройдем в кафе, — более настойчиво повторил свою просьбу Хантер.
— Ладно, — вяло согласилась рыжая красавица, прекрасно сознавая, что поступает не лучшим образом с человеком, который все это время был с нею очень обходителен.
— Я догнал тебя не для того, чтобы порицать, — сказал Хантер, когда она робко села напротив него за столик в кафе. — Давай проясним ситуацию, чтобы не было недомолвок. У тебя есть выбор, Синклер. Ты можешь удрать в Нью-Йорк и попытать свое счастье, заняв место Шанталь в любвеобильном сердце Роджера Роулингса. А можешь набраться решимости и остаться здесь для того, чтобы засвидетельствовать исход собственных усилий.
