Он разнял ее колени, провел ладонью вверх по внутренней поверхности бедра. Синклер соблазнительно изогнулась, и Хантер с готовностью принял вызов.
Воздух вокруг них сделался обжигающим и влажным, простыни сбились, натирая кожу, но это только подстегивало любовников.
— С тобой все в порядке? — спустя некоторое время шутливо поинтересовался Хантер, лениво проведя рукой по ее плечу.
— Все восхитительно, — сказала, словно пропела, Синклер. — Не знаю способа лучше, чтобы снять напряжение.
— Это точно, — подтвердил довольный мужчина.
Синклер придирчиво изучала свое отражение в высоком зеркале популярного клуба «Семьдесят пять».
С непривычки девушка пожалела, что позволила мастеру излишне укоротить пряди, но, оглядев себя более пристально и признав, что пропорции выдержаны идеально, что благодаря новой длине красиво приоткрылась шея и скулы смотрятся особенно грациозно, что весь ее облик обрел энергию и свежесть, она удовлетворенно отошла от зеркала. Особенно Синклер позабавили прядки по бокам, которые в содружестве с актуальной челкой не только молодили, но и придавали всему ее виду некую истинно парижскую шаловливость.
С такой обязывающей прической уже невозможно было придерживаться в макияже привычного аскетизма. Более короткая длина волос словно акцентировала их червонно-золотой цвет. Пришлось наловчиться активнее подводить глаза и сочнее сдабривать блеском губы. Результатом становился во всех смыслах блистательный облик, который заметно отдалил ее от Синклер Махони из Сохо и приблизил к образу, с которым ей только предстояло сжиться.
Зато Хантеру не составило труда освоиться с новой внешностью своей спутницы. Он и прежде упивался природными прелестями рыжеволосой девушки, теперь же, став обладателем мастерски ограненного бриллианта, был чрезвычайно горд собой, тем более что и сам приложил к этому руку.
На красавице Синклер было одно из тех платьев, что они купили в «Маленьком цветке», какое она никогда не надела бы в прежние времена, но училась носить теперь. Этакое зеленое микроплатьице на безумно тонких бретельках, отчаянно стремившееся продемонстрировать свету все то, что одежда призвана скрывать. Платье туго обнимало ее в талии, хаотичные полосы набивного шелкового полотна голубого и серебристого тонов играли на имидж шаловливой девчонки.
Самое удивительное заключалось в том, что Синклер было весьма комфортно в этом наряде, как и в невесомых босоножках с переливающимися ремешками на высоких тоненьких каблучках.
