— Дурной пример заразителен, ха-ха-ха! Это уж точно, отец, — расхохотался Симон.
Наконец подвыпившего поросёнка водворили в корзину, и автобус тронулся в путь. Дорога теперь шла под гору, и машина больше жалобно не стонала. Но старуха в тёмном платке ещё долго не успокаивалась: она то и дело отвешивала тумаки пьяному поросёнку, сердито при этом приговаривая:
— Какой срам! Везу в подарок пьяного поросёнка. Что люди скажут, а? Вай, чтоб провалиться тебе в землю! — И старуха шлёпнула поросёнка по розовой спине. В ответ раздался добродушный визг.
— Что скажут люди? — рассмеялся Симон. — Скажут: свинья всегда останется свиньёй! Что с неё взять!
Встреча с Давидом Сасунским
Жёлтое, как круглая дыня, солнце опускалось за город, когда они въехали в Ереван. Давид припал к окну и не отрываясь смотрел по сторонам — тут всё ему было в диковинку: и огромное множество людей на улице, и потоки автомашин, и многоэтажные дома — всё-всё. Утомлённые дорогой пассажиры молча глазели по сторонам.
Спустя десять или пятнадцать минут Амо остановил автобус на одной из стоянок ереванского автовокзала.
— Погоди-ка, — задержал Давида Симон, когда тот собрался было выйти вслед за последними пассажирами из автобуса. — А где живёт эта твоя тётя Марго, знаешь?
Амо, который всё ещё сидел на водительском месте, тоже посмотрел на мальчика вопросительно. Он большим клетчатым платком вытирал пот с лица и шеи.
— Я же говорил: рядом с привокзальной площадью — там, где стоит памятник Давиду Сасунскому.
— А как туда пойти, знаешь? — спросил Амо.
— Вай, разве ты не знаешь, что он в первый раз приехал в Ереван? Откуда же ему знать, как туда добираться? — спросил Симон.
— А вы мне объясните, и я дойду, — сказал Давид.
— Туда надо ехать, а не идти, — сказал Амо, пряча в карман платок. — Это во-первых, а во-вторых, деньги у тебя есть на транспорт?
— Конечно, вот! — Давид сунул руку в карман и достал горсть мелочи: среди множества медяков блеснуло несколько серебряных монет.
Симон задумчиво поглядел на Давида, почесал в затылке, потом вдруг сказал Амо:
— А что, если я свезу парнишку к его тётке на нашей колымаге?
— А диспетчер? — Амо с сомнением посмотрел на своего напарника. — Он же будет рвать и метать.
— А ты придумай, что ему сказать. Ну скажи, что у меня сын родился, что ли, и я должен был срочно поехать в родильный дом, или что-нибудь ещё. Ну придумай сам, что ему сказать, ладно? А я мигом обернусь туда и обратно.
Давид стоял и слушал их, с надеждой поглядывая большими глазами на своих новых друзей. Амо посмотрел на мальчика, потом вдруг улыбнулся ему и согласно махнул рукой.
