Она осторожно спросила:
— Не хотите ли чашечку кофе?
— Я его никогда не пью. Не люблю.
— Тогда чаю?
— Нет-нет. Я уже пила.
— Может быть, присядете отдохнуть?
Сначала Виктории показалось, что даже это невинное проявление дружелюбия будет отвергнуто, но Эллен, возможно, умиленная пристальным взглядом Томаса, взяла стул и уселась во главе стола.
— Доедай яичко, — сказала она Томасу и обратилась к Виктории: — Какой чудный малыш.
— Вы любите детей?
— Очень. Сколько же их было раньше в Бенхойле, носились по всему дому.
Она явно пришла взглянуть на Томаса и поболтать. Виктория молчала, ожидая продолжения рассказа.
— Я приехала сюда присматривать за маленьким Чарли. Чарли был младшим в семье. Я и за остальными детьми присматривала, но Чарли был полностью на моем попечении. Теперь он в Америке. Женился на американке.
Будто сами по себе, ее руки потянулись вперед, чтобы намазать Томасу маслом поджаренный хлеб и порезать его на небольшие кусочки.
Виктория сказала:
— Мне ужасно неловко оттого, что мы вот так приехали сразу после… но мы же не знали, что…
Она замолчала в замешательстве, уже жалея, что завела разговор на эту тему, но Эллен осталась невозмутимой.
— Вы имеете в виду внезапную кончину хозяина и вчерашние похороны?
— Да-да.
— Это были прекрасные похороны. Собрались все самые уважаемые люди.
— Я в этом не сомневаюсь.
— Знаете, он был очень одиноким. У него не было детей. Его супруга страшно переживала из-за своего бесплодия. «Знаешь, Эллен, — говорила она, — вот и ты есть у нас, а наверху пустая детская стоит в ожидании детишек, но, похоже, так и не дождется ни одного». Так оно и вышло.
Она вложила в руку Томаса очередной кусочек хлеба.
— И что с ней случилось?
— Она умерла. Лет пять назад. Умерла. Настоящая красавица. Веселая. — И, обращаясь к Томасу: — какой вкусный завтрак. Ешь, малыш.
— А у вашего мальчика… у Чарли есть дети?
— Да, у Чарли есть сын, и такой смышленый. Они часто приезжали на лето, все втроем. Это было чудесное время. С пикниками на холме или на пляже в Кригане. У меня было слишком много дел по дому, поэтому я отказывалась ездить с ними, но Джон всегда возражал, говорил: Эллен, пойдем с нами, без тебя это будет уже не пикник.
— Его звали Джон?
— Да, его назвали в честь полковника.
— Вы, должно быть, скучали по нему, когда ему пришлось вернуться в Америку.
— После их отъезда здесь стало скучно как в могиле.
Виктория, глядя на Эллен, вдруг ощутила к ней огромную симпатию. Прошло чувство неудобства и робости.
