— Я не об этом спрашивал! — закипая, оборвал его Брига. Имрану тоже не понравилось, как легко дед записал Ваху в покойники. — Мы будем договариваться?
Но дед решительно шёл на обострение:
— И в чём же мой интерес? — презрительно бросил он. — Со связанными руками меня выпьют в ближайшие два часа.
— Зато мы не зарубим тебя здесь и сейчас.
— Молоко на губах…
Он не договорил: Брига махнул серпом справа, Старик подставил топор. Имран ступил вперёд и ударил плоскостью мачете открытый правый бок противника. На втором шаге, нанёс локтем удар в голову.
Старика отбросило. Он опрокинулся, с хрустом приложился к камню затылком и замер, затих.
Имран перевёл взгляд на Бригу: махайра уже вернулась в ножны. Брига внимательно рассматривал истекающую кровью левую ладонь.
— Это когда мы через кусты бежали, — пояснил он.
Имран спрятал мачете и осмотрел окровавленную руку товарища:
— Скверная рана. У Старика в базовом лагере были снадобья.
Они, не сговариваясь, повернули головы к трупу.
— Зачем убивать было?
— Плашмя ударил, — возразил Имран, — он просто неудачно упал. Не повезло.
— Глупо как-то, — пожаловался Брига. — Не знаю, что делать дальше. Без деда карту нам не найти.
— Сейчас у нас другая проблема, — твёрдо сказал Имран. — Нужно срочно обработать рану. Вскипятим воду, промоем, перевяжем.
— Думаю, мне конец, — Брига размахнулся и стряхнул кровь в сторону. — Если тварь заразная, то поздно даже жгут накладывать.
— И всё-таки мы его наложим, — пообещал Имран. — Как говорил Старик, делай хорошо, а плохо само получится.
— Ваха прав, — сказал Брига. — Давай больше не будем о Старике. Ну его…
***
Огонь удалось развести сразу, благо сухостоя вокруг хватало. Из неглубокого ручья, в минуте ходьбы от лагеря, Имран набрал ведёрко воды. Казан стоял на месте, значит люди за эти два месяца здесь не проходили. Миски, лежавшие на столе в центре хижины, тоже никто не тронул. Обеденный стол был сработан из плоских упругих веток, заботливо укрытых потрёпанной, но чистой скатертью.
Всё было в том виде, в каком они оставили своё первое жильё: батарея камней, образующих полки этажерки с прибитым пылью гербарием, семь табуретов и семь перевёрнутых мисок, аккуратно разложенных на столе.
Вернувшись в хижину с кипятком, Имран понял, что жить Бриге осталось недолго.
Спутанные волосы, блуждающий взгляд. Красная сыпь тянулась от ладони к шее, а оттуда двумя ручьями спускалась на грудь.
— Отруби её, — прошептал Брига.
— Что? — не понял Имран.
