— Но он же может поехать с тобой к ним на юбилей, — не давала увести себя от темы Мария.
— Ну, уж нет! — отчеканила Ливия.
— Но он согласен, — убеждала ее Мария. — Тереза спросила его, и он сказал, что пойдет с превеликим удовольствием.
— Он, может, и с превеликим удовольствием, но я — нет! — не сдавалась Ливия, имея богатый горький опыт, испорченных визитов к матери по причине ее горячего желания видеть свою младшую дочку замужем.
— Но, дорогая! Тогда мне придется выслушивать нотации твоей бабушки по поводу того, какой это позор: тебе уже под тридцать, а ты все еще не замужем! А твоя тетушка Мей с ее вечными шпильками, что в Нью-Йорке, мол, миллион мужчин и ни один не горит желанием жениться на тебе… — Голос у Марии задрожал.
Ливия отняла от уха раскаленную трубку, сообщавшую о дальнейших происках коварной тетушки Мей. Ей самой глубоко безразлично, что думает по этому поводу родня, но вот матери…
— Но послушай, мам…
— Ведь это только на уик-энд, — торопливо вставила Мария. — Тереза заверяет, что он хороший мальчик. Просто попал в дурную компанию и…
Мальчик? Дурная компания? Ливию передернуло. Похоже, чем ближе она к тридцати, тем ниже требования Марии к будущему зятю; но этого, судя по всему, в прямом смысле откопали на помойке.
— Нет, — еще раз твердо сказала Ливия, прерывая явно подготовленную речь матери. — И хватит об этом!
К ужасу Ливии, мать разразилась потоком слез.
— Но ведь это всего лишь на уик-энд, — всхлипывала она. — Ну что такое два дня? Зато все будут знать, что и у тебя есть дружок. Ну, пожалуйста, милая, сделай это ради меня.
— Но я не могу… я уже пригласила другого, — выпалила Ливия первое, что пришло на ум.
— Как? — Слезы Марии мгновенно высохли. — Что ж ты раньше не сказала?
— Потому что он еще не сказал «да», — продолжала импровизировать Ливия. — Он ответит, когда будет точно знать свои планы.
— Сразу видно, обстоятельный человек, — одобрительно отозвалась Мария. — Ушам своим не верю. Наконец-то. Годами толкую тебе, что надо заарканить какого-нибудь нью-йоркского бизнесмена. Чем он занимается, дорогая?
— Как и я, рекламой, — пробормотала Ливия.
— А вдруг он не сможет? — забеспокоилась Мария. — Я на всякий случай попридержу и того…
— Нет!
— Но…
— Я ни с кем другим не пойду, мама. — Ливия лихорадочно подыскивала подходящую причину. Не могла же она сказать матери, что считает нечестным встречаться с другими мужчинами, потому что по уши влюблена в одного, для которого брак есть не что иное, как освященное договором рабство.
