— Сын, — кивнул я, — Швед его скрывает.
Я рассказал с неудачной попытке Шведа избить менякое-что о разговоре со всеми Олсенами. Я не упомянул, что у меня был пистолет и что, по моему мнению, у Олсенов какие-то свои неприятности. Ни слова также о двух тенях под окном Марти. Похоже, Газзо все это заинтересовало, но с капитаном ничего нельзя знать наверняка. Мы знакомы двадцать пять лет, а я так и не понял, любит он меня или ненавидит.
Газзо потер свой подбородок, поросший седой щетиной.
— Значит, парень работает в гараже Шмидта?
— Работал.
— Он был там в четверг, а в пятницу его уже не было? — Вот именно.
— Интересно, — пробормотал Газзо. — Ты пока еще ничего не знаешь о том, куда он сбежал и почему?
— Ничего. А теперь расскажите, что есть у вас, капитан. Вы же не из-за этого мальчишки меня сюда вытащили.
Газзо улыбнулся.
— Я думал, ты махнул на мир рукой, Дэн.
— Я махнул, да он отмахивается, — неопределенно проговорил я, — так в чем дело, капитан?
Газзо нажал кнопку. Вошла женщина в полицейской форме. Газзо, казалось, удивился, увидев ее. Я знаю, что она работает у Газзо уже несколько лет. А он по-прежнему рассматривает ее лицо, как бы определяя, не пора ли этому полицейскому побриться. На ее синюю форменную юбку он смотрит с недоумением: что-то тут явно не в порядке.
— Дело Джоунса, э, сержант, — сказал капитан.
Газзо видел, наверное, уже все ужасы и извращения в человеческой жизни, но привыкнуть к женщине-сержанту он не может. Когда она вернулась, он взял папку с делом без улыбки.
— Тани Джоунс, но это не настоящее имя, — начал читать Газзо. — Настоящее имя: Грейс Энн Мерц. Родилась: Грин Ривер, штат Вайоминг. Родители живут там. Белая, двадцать два года, волосы светлые, рост пять футов восемь дюймов, вес 132 фунта. Манекенщица и хористка. Работала в «Голубом подвале». Это туристский клуб на Третьей улице. Газзо посмотрел на меня.
— Твоя птичка работает в одном из туристских клубов, правильно?
— В «Вэт Клаб» Монте.
— Она знает Тани Джоунс?
— Мне об этом ничего не известно. Когда Марти одевается после работы, она выбрасывает из головы все клубы. И если уж мы говорим о работе, то актерской. О настоящем мастерстве.
— Но, может быть, в этот раз? — настаивал Газзо. — Могли же быть какие-то разговоры.
— Она не общается с клубными девицами вне работы, капитан. Все время, которым располагает, она проводит с театральным пародом, — объяснил я. — А что случилось? Она умерла? Ее убили? В четверг или пятницу?..
