Лично я считаю, что от Хадлстона теперь будет мало толку. А за себя ручаться не могу. Если вы думаете, что от нас откупились, вам придется признать, что прикрытие мы взяли очень странное.
Как я уже говорил, если ваш клиент по-прежнему хочет найти Кирби Уинтера, вы должны будете послать кого-нибудь другого. Я попытался рассмотреть все происшедшее не предвзято. Проще всего было бы сказать, что это гипноз. Но, Фред, я думаю, что это обычная старомодная магия, о которой мы читали в детстве. А почему нет? В самом деле?
А этот дядя Уинтера, этот Омар Креппс. Он ведь считался очень загадочным человеком? Нечто вроде волшебника? Может быть, перед смертью он научил Уинтера заклинаниям?
И посмотрите на Сан-Паулу. Уинтер и его девица выиграли в каждом из шести самых больших казино примерно по семьдесят тысяч. Если это не магия, Фред, то что же это? Какое-то изобретение, которое они так используют?
Надеюсь, деньги уже высланы, потому что если нет, нам придется сидеть очень долго. Когда мы выйдем, я подыщу себе другую работу… Я как-то потерял уверенность в себе.
Очень искренне ваш. Сэм Джиотти.
Постепенно, ценою большого напряжения, Кирби вновь сбрел способность видеть окружающее «в фокусе». Женщина, сидевшая через стол от него, казалась просто силуэтом на фойе окна — окна величиной с теннисный корт, — а дальше был океан, розоватый в закатном или рассветном солнце, Голые загорелые плечи под светлыми волосами излучали теплое персиковое сияние.
Атлантика, подумал он. И время тут же встало на свое место. Если он во Флориде, солнце ему сейчас видно рассветное.
— Вы Шарла, — осторожно проговорил он.
— Конечно, милый Кирби, — отозвалась она, и голос ее звучал на грани смеха, — я твой новый добрый друг Шарла.
Мужчина сидел слева от Кирби, плотный лощеный мужчина, в прекрасно сшитой одежде, изящно подстриженный, с маникюром.
— Болтушка Шарла, — усмехнулся он.
— Я разве болтушка, Джозеф?
— Ну слушать ты тоже умеешь.
Кирби наводил порядок в голове. Шарла, Джозеф, атлантический океан, рассвет. Возможно, сейчас утро субботы. Погребальная служба была в пятницу в одиннадцать. Совещание с адвокатами — в два часа пополудни. А пить он начал в три.
Он осторожно повернул голову и оглядел пустой бар. Бармен в белой куртке стоял под призматическими лампами, уже побледневший от солнечного света, сложив руки на груди и свесив голову.
— Разве такие места открыты на всю ночь? — поинтересовался Кирби.
— Нет, конечно, — ответил Джозеф, — но здесь реагируют на небольшие денежные подарки. Как символ дружбы и расположения. В час официального закрытия, Кирби, вы еще много чего хотели сказать.
