— Я вот чего не пойму... — продолжал lye. — Днем они вообще не появляются, на своей территории живут, а чуть стемнеет — рыщут. Я сам из-под Харькова, там ни днем, ни ночью от них спасенья нет, а тут как будто дрессирует их кто. Словно кто-то не велит им до заката переступать невидимую черту.
— Раньше думали, что и мутанты безмозглые, — поддержал разговор Артур. — А потом поняли, что некоторых от людей отличить невозможно. Вот и волки, наверное, умнеют.
— С чего ты так решил?
— Дошло до них, что человек ночью слабее, в темноте не видит, вот и подкрадываются. Им-то все равно, день или ночь.
— Не ошибся я в тебе, — проговорил 1ус и раскидал угли. — Давай спать, что ли. Завтра что думаешь делать?
— Осмотреться бы, по скалам полазить. Может, мне показалось, но на востоке удобный подъем...
— Удобный, ну-ну. Я ж говорил: некроз там. Но ты сходи, проверь. Все равно, пока сам не убедишься, без толку предупреждать. Не вздумай лезть в некроз, я видел тех, кого он коснулся, лучше смерть. Держи матрас и шкурку вот, прикройся, а то задубеешь
Матрасом Гус называл кожаный мешок, внутри которого чтото скрипело. Клопов в нем, наверное, видимо- невидимо. Чтобы не заснуть, Артур представлял клопов — огромных, с бурыми брюшками, потом стал представлять, как выбирается по скалам на свободу.
Зарывшийся в тряпье 1ус храпел с присвистом, даже скорее сипел, как гусак, собравшийся атаковать. Интересно, он притворяется или на самом деле вырубился? Артур начал громко сопеть — 1ус не отреагировал. Но спать все равно было опасно.
Налетели мысли: об отце, о Романе. Сволочь, нежится на его, Артура, перине, а он здесь кормит клопов.
И небось совесть бывшего друга не мучает. Главное — подороже продать и радоваться этому. Гус так же говорит, и тренер говорил: «Стань зверем, этот мир для зверей, мутанты пришли на смену людям и скоро их вытеснят». Пальцы нащупали спусковой крючок. «Хватит, стань таким, как они все. Ты сильнее, умнее, моложе. Прыгни первым и сомкни челюсти на глотке. Убил же мальчишку-омеговца, теперь этого убей. Опереди».
...Кто-то дышит в ухо, шевелит волосы — примеряется, куда лучше ударить. Артур сверху видел себя, спящего, над ним склонился невысокий сутулый человек, в руке у него блестел нож. Вскочить, отбиться, но Артур болтается вверху, под самым сводом пещеры, а тело там. Хлоп — он соединился с телом, ударил врага...
Ба-бах!
Артур вскочил: сон, всего лишь сон. Палец нажал на спусковой крючок, и пистолет выстрелил.
