– Я раньше и двух шагов ступить не мог. К коню на руках выносили. Так что не зря они удивляются.
Но даже эти слова не убедили Берко. Пареньку проще было считать, что все произошло само, и его пение тут совершенно не причем. А вот Лен, похоже, ни на миг не забывал об исцелении. Хотя поначалу не заговаривал о странном даре ученика.
На четвертый день он предупредил Берко:
– Под вечер народ у нашей избы соберется. Я буду развлекать гостей, а ты просто посидишь рядом. Хотя им любопытно и тебя послушать – как же, сам водовик одарил. Один раз подыму: что сыграю – то и споешь. Справишься?
– Петь не трудно, – удивляясь собственному бесстрашию, заявил Берко. – Я перед наместником пел.
– А мне что-то не по себе, тоскливо, – зябко повел плечами Лен. – И кукушка, слышишь, никому долгих лет сегодня не обещает. Словно ее заговорил кто... Сходи что ли – оседлай лошадей. Проедемся.
О таком Берко не нужно было просить дважды. Он вскочил, бросился на конюшню, подвел двух спокойных кобыл к избе. Помог забраться в седло учителю, вскарабкался сам. Но стоящий возле распахнутых ворот часовой преградил им дорогу:
– Лен, тебя-то я выпущу, а насчет мальчишки – сам знаешь...
Торбанщик обернулся к Берко:
– Мы поедем вдвоем, если ты обещаешь не отходить от меня ни на шаг. Тогда нас отпустят. Но если нарушишь слово... все равно найдут и за ворота больше не выпустят. А плетью так отходят, что на всю оставшуюся жизнь запомнишь.
Ученик опустил глаза:
– Обещаю, Лен.
– Что обещаешь?
– Не оставлять тебя, – мальчик вспомнил о Черете и добавил совсем тихо: – Сегодня.
Часовой усмехнулся в усы, отступил в сторону:
– Счастливо прокатиться.
* * *
Первое, что сделал Берко, когда они стреножили лошадей, – прислушался, не журчит ли поблизости ручей. И тут же пошел на еле различимый звук.
– Ты куда? – с легкой тревогой окликнул Лен.
– Воды напьюсь.
Ручей был узким, но глубоким. Подмывал корни деревьев, журчал, преодолевая упавший поперек течения замшелый ствол. Отодвинув ветки черемухи, паренек присел на корточки, умыл лицо. Опустив руки в воду, позвал:
– Черет? Черет, ты меня слышишь? Потерпи еще немного, я что-нибудь придумаю.
Ответа не было, только быстрая ледяная вода студила руки. «Чужая вода», – вспомнил Берко.
– Что же вы не поможете ему? – спросил вслух неизвестно кого. – Вы же родня.
Плеснула рыба, словно кто-то ехидно хихикнул.
Мальчик вдруг со стыдом осознал, что начинает забывать приятеля: ему не хотелось возвращаться к наместнику, чтобы вызволить Черета. Нынешнее счастье было другим – простым и обыденным. Жить в замкнутом, уютном мирке. Служить Лену, изо дня в день встречаться с одними и теми же людьми, быть среди них своим...
