Пройдет. Следует отвернуться и смотреть через прозрачный купол, стараясь отвлечься и успокоиться. Вокруг лето, безмятежность, безлюдье заповедника. Облака плывут чуть выше мобиля тем же курсом, вьются по небу семьей длинных переплетающихся змей. Узор выглядит необычно и завораживающе. В нем чудится внутреннее движение, загадка.
Сати пересела в дальнее кресло, изменила прозрачность потолка, полностью откинула спинку и стала смотреть вверх. Головокружение так и не исчезло. За ласковой синевой летнего неба чудилось иное, холодное и фиолетовое, скрытое высотой и далью. Кажется, всмотрись внимательнее – и уколет глаз звезда, немыслимая среди ясного дня… Вот ведь и блик ее: совсем рядом, в облаке, мельтешащем назойливой занавеской. Отодвинуть бы помеху!
Сати прищурилась, сморгнула. Картинка на мгновение сделалась до неправдоподобия яркой и резкой. За облаком, а точнее в узком разрыве его, отчетливо проступил контур огромной головы, блеснул черный с фиолетовым отливом зрачок золотого глаза, пасть открылась в улыбке. Тонкие, как змеи, радужные ленты оплели гибкую ало-зеленую шею…
– Прекрати строить глазки драконам, – строго велел Риан, звучно стукнув по консоли.
Повинуясь команде айри, потолок утратил прозрачность. Как будто захлопнулось окно в сказку. Поди пойми, что было на самом деле, а что почудилось. Сати умоляюще глянула на Рика.
– Гиркс его тоже опознал и отследил, – восторженно откликнулся волвек. – Мы были потрясены, мы так хотели познакомиться… Никогда не видели летящего дракона! Я думал, они не интересуются нашими мобилями и трассами. Жаль, я отключен, половину праздника упустил… Он огромный. Красивый.
– Взрослый, – мягко согласился Риан. – Трасса и мобиль ему безразличны, а вот Сати заинтересовала. Как-никак родня. Дальняя, побочная, но тем не менее.
– Я не айри, – напомнила Сати. – Мне Тимрэ объяснил.
– Дракон тоже не айри, – пожал плечами Риан. И добавил вкрадчиво, чуть нараспев, словно продолжая сказку, возникшую вместе с полетом дракона: – Лет сорок назад у нашего великого медика Тиэрто было озарение. Он во всех подробностях увидел то, о чем долго думал, хоть и сам себе не признавался в подобной крамоле. Он же забросил генетику, опасную и ужасную. И вот дождливой ночью все его умные, но насквозь промокшие мысли прибило к земле. Только невесомый туман плыл над остывающим лугом, и в нем наш медик увидел счастливый сон. Из тумана росло оно – древо познания, ствол самой жизни, объемная карта генетики. – Риан прищурился и погрозил Сати пальцем: – А ты думала – просто дерево? Нет, конечно, он всю жизнь мечтал – и заслужил… Нельзя мне не верить!
