К союзу вдовствующих русских баб пожелали примкнуть и татарка Лейла Зеналова, и якутка Роза Тумасова (она в Якутске в день смерти Сталина в сорокаградусный мороз сочеталась законным браком с кожевником, бывшим ссыльным из Литвы Яковом Хромым), и армянка Рануш Айвазян-Гомельская, и полуеврейка-полукореянка Тамара Ким-Рабинович. Ни дать ни взять — Интернационал. Только неизвестно, какой по счету — Четвертый или Пятый… Учредительное собрание решили отложить до лета. Не заседать же под весенним ливнем. Кто-то, правда, выдвинул встречное предложение — обратиться до общего собрания в департамент коммунального хозяйства муниципалитета и потребовать, чтобы власти немедленно сместили смотрительницу кладбища Анеле по прозвищу Толстая Берта — взяточницу и пьянчужку, которая с бомжами и бродягами на могилах водку распивает, оставляет на плитах пустые бутылки из-под оккупационной «Столичной» и недоеденную свиную колбасу, а на место Толстой Берты назначить Веру Ильиничну. Она-то уж точно мертвых в обиду не даст.
— Вы что, рехнулись? — воспротивилась Вижанская. — Может, вы меня еще и в сейм выдвинете?
— А что? И выдвинем! Что нам стоит сейм построить! — воскликнула пламенная Ольга Кораблева-Файнштейн. — Ты ведь из нас самая-самая…
— Самая какая?
— Евреистая, — засмеялась Валентина Павловна Гринева-Коган. — А там, в сейме, кто-то же должен и еврейскими делами заниматься. Живые, положим, за себя сами постоят, а вот кто за мертвых словечко замолвит?
— Мы, мы, — сказала Вера Ильинична. — Кто же еще? Создадим свой союз, и начнем действовать.
Слух о союзе русских вдов облетел весь город. Какой-то ушлый радиожурналист, охотник за сенсациями, прознав про их затею, подстерег у ворот еврейского кладбища Веру Ильиничну и выклянчил у нее блиц-интервью для передачи «Нацменьшинства. Проблемы и перспективы». Не отказывайтесь, дескать. Назавтра о вас узнает не только свободная Литва, но и весь мир. Европа, Америка, Израиль…
Он осыпал её лаврами, искушал всемирной славой, но она упорно отнекивалась.
— Прошу вас, только два слова! — бедняга кружил вокруг нее с микрофоном в руке, как с гранатой, из которой уже вынули чеку. — Какие у вашего союза ближайшие планы? Поддерживаете ли вы национальную политику председателя Витаутаса Ландсбергиса?
— Мы далеки от политики, — смутилась Вера Ильинична. — У нас одна политика — могилы наших мужей. А поддерживаем мы тех, кто поддерживает нас.
Как она ни отбивалась от его вопросов, он всё-таки сумел разговорить ее и записал всё на пленку.
