— Можем начать с этого!
Он поцеловал ее, сначала нежно, пока она окончательно не размякла. Именно к этому он стремился, к этому обещанию, к этому утешению. Когда он крепко прижал ее к себе, она не отшатнулась, а наоборот крепко прижалась к нему. Господи! Как он мечтал об этом! Волосы, связанные в хвост, легко распустились от быстрого движения его руки.
Лора что-то проворковала, не то удивленно, не то в знак согласия, и обняла его.
Поцелуй больше не был нежным.
Страсть, еле сдерживаемая, и голод, далеко не удовлетворенный, переливались от него к ней. Боль, глубоко запрятанная, зрела в ней, пока она, напрягшись, не прижалась к нему и не прошептала его имя.
Затем его губы принялись блуждать по ее лицу, щекотать шею, обжигая кожу, охлаждая ее, а затем снова обжигая, а его руки свободно гладили и исследовали ее тело.
Слишком быстро! Умом он понимал, что нечто большее, чем просто прикосновение, пока неуместно. Но чем более он наслаждался ею, тем более росло его нетерпение. Взяв Лору за плечи, он отстранил ее и перевел дыхание.
— Возможно, ты еще не доверяешь мне, как раньше, ангел, но поверь: я хочу тебя!
Повинуясь потребности, она ухватилась за него и прижалась лицом к его плечу.
— Гейб, это очень неприлично с моей стороны хотеть, чтобы нас было только трое?
— Ничего неприличного. — Он посмотрел через ее голову и погладил ее по волосам. — Просто это невозможно, да и не совсем справедливо по отношению к Майклу!
— Ты прав. — Переведя дыхание, она шагнула назад. — Надо пойти проверить его.
Потрясенная эмоциями, которые в ней пробуждал Гейб, Лора начала подниматься по лестнице. Дойдя до половины, остановилась, ошеломленная внезапным озарением.
Она его любит! И это не та любовь, которую она принимала как родившуюся из благодарности и зависимости.
Это даже не та крепкая, прекрасная связь, которая образовалась, когда они помогали Майклу появиться на свет, но гораздо более основательное чувство. Элементарная любовь женщины к мужчине! Вот что ужасно!
Любовь к Тони была короткой, болезненной. Она связывала ее, делала жертвой, брак лишь подчеркнул это и в конечном счете освободил ее. Когда настала необходимость, она научилась быть сильной и поступать правильно.
Она больше не похожа на ту слабую женщину, думала она, сжимая пальцами перила. Не сможет. И это беспокоило ее больше всего, когда она думала об этом доме и о том, что здесь произойдет.
Она уже бывала в такой ситуации, входила в подобную семью и совершенно не вписывалась в нее, постоянно ощущая полную беспомощность.
