Разумно было бы, конечно же, установить дежурство. Силясь проснуться, Сирокко недоумевала, почему на Фемиде ей так редко удается принимать разумные решения. Придется приспосабливаться к этому непривычному безвременью. Нельзя же топать и топать, пока не свалишься.
Габи спала совсем по-детски, сунув большой палец в рот. Сирокко попыталась встать так, чтобы ее не потревожить, но не получилось. Габи застонала, потом открыла глаза.
— Интересно, кто из нас голоднее, — дико зевая, пробормотала она.
— Сложно сказать.
— Как думаешь, это из-за ягод? Может, от них никакого и толку-то нет.
— Так сразу не скажешь. Но ты вон туда посмотри. Вот это завтрак так завтрак.
Габи посмотрела, куда указывала Сирокко. Ниже по течению речушки на водопой заявилось животное. Не успели они толком его разглядеть, как оно подняло голову и тоже на них посмотрело. Их разделяло метров двадцать. Сирокко приготовилась ко всему.
— Шестиногий кенгуру, — констатировала Габи. — И без ушей.
Точнее было не сказать. У сплошь покрытого короткой шерстью животного имелись две крупные задние ноги — хотя и не такие развитые, как у кенгуру. Четыре передние заметно уступали задним. Шерсть была светло-зеленая с желтым. О самообороне лжекенгуру как будто особенно не заботилось.
— Хорошо бы взглянуть на его зубы. Наверняка хоть что-то бы прояснилось.
— А по-моему, самое умное — свалить отсюда ко всем чертям, — сказала Габи. Потом вздохнула, внимательно осмотрелась и, прежде чем Сирокко успела ее остановить, направилась к животному.
— Габи, не смей, — прошипела Сирокко, стараясь не спугнуть лжекенгуру. Теперь она заметила в руке у Габи камень.
Странное существо снова подняло голову. Морда его при любых других обстоятельствах могла показаться уморительной. Круглая голова без малейших намеков на нос или уши — только два больших грустных глаза. Но рот выглядел так, будто животное зажало там басовую гармонику. Вдвое шире остальной головы — и словно растянут в дурашливой ухмылке.
Вдруг существо оторвало от земли все четыре передние лапы и подскочило метра на три. Габи от неожиданности подскочила еще покруче — и едва успела отчаянно извернуться в воздухе, что-бы не приземлиться на задницу. Подскочив к ней, Сирокко попыталась отобрать камень.
— Пойдем, Габи, не так уж это и нужно.
— Тихо, — сквозь стиснутые зубы процедила Габи. — Ведь я это и для тебя делаю. — Она вырвала руку и бросилась вперед.
