Для организации обороны на Березине командующий 4-й армией генерал Коробков создал отряд из 2610 человек, 6 танков и 20 орудий во главе с командиром 47-го стрелкового корпуса генерал-майором С. И. Поветкиным, причем основу его составляли курсанты Бобруйского автотракторного училища, подразделения 121-й стрелковой дивизии и дорожно-эксплуатационный полк. Поветкин получил приказ: «…ни под каким видом не отходить с этого рубежа»[35].
Не надеясь удержать своими силами Бобруйск, генерал Поветкин принял меры к укреплению восточного берега Березины, который лежит за городской чертой. На западной окраине города находилось лишь боевое охранение. Мосты через Березину были взорваны в ночь на 28 июня, при подходе немцев к западной окраине Бобруйска.
Когда войскам вермахта из 3-й танковой дивизии удалось переправиться через Березину, Поветкин собрал уцелевших бойцов и лично повел их в контратаку. Сила ненависти и отчаяние были столь велики, что горстка храбрецов не только остановила врага, но и отбросила его к Бобруйску. Многие погибли, а генерал был ранен. Тем не менее сдержать все нараставший натиск врага было уже невозможно. Танки Гудериана двинулись на Могилев.
В Ставке Главного Командования сознавали: разразившуюся в Белоруссии катастрофу скрывать дальше не удастся, а потому стали искать «виновных». Павлов был отстранен от командования фронтом, отозван в Москву и арестован.
Свое стремительное восхождение по служебной лестнице Дмитрий Григорьевич Павлов начал после войны в Испании, где командовал танковой бригадой. Домой он возвратился Героем Советского Союза, затем в течение трех лет возглавлял автобронетанковое управление Красной Армии, а за год до нападения Германии на СССР стал командующим войсками Западного Особого военного округа. Дмитрий Григорьевич был единственным из всех командующих приграничными военными округами, кто имел воинское звание генерала армии, он считался одним из опытных военачальников. По сути, в этой личности нашли свое отражение как сильные, так и слабые стороны, присущие всему советскому генералитету.
Поражение Западного фронта — это беда, а не вина сорокачетырехлетнего Павлова, тем более что в командовании войсками фронта ему помогали посланные Сталиным в первые же дни войны три Маршала Советского Союза — Шапошников, Кулик и Ворошилов. После окружения под Минском Сталин послал на Западный фронт еще двух маршалов — Тимошенко и Буденного, к которым вскоре присоединился начальник Главного политуправления Красной Армии Мехлис. Даже все вместе существенных изменений в обстановке к лучшему они добились не сразу, а получив необходимые для этого силы. И тем не менее Сталин отдал генерала Павлова под суд военного трибунала, который приговорил командующего к расстрелу. Аналогичная участь постигла начальника штаба фронта Климовских и других генералов. Все они, спустя много лет, после тщательного и скрупулезного расследования, проведенного работниками Генерального штаба, были реабилитированы «за отсутствием состава преступления». Эти жертвы были нужны Сталину для того, чтобы показать народу «виновников» катастрофы, постигшей Красную Армию в начале войны.
