Мария отодвинулась на другой край одеяла и закрыла глаза. Изумительно, подумала она, засыпая.
Антонио наблюдал, как естественно, по-матерински Мария возится с его сыном.
Похоже, она знает и понимает, что нужно ребенку. Когда после купания он стал капризничать, Антонио подумал, что малыш чем-то поранился, она же сразу сообразила, что он просто хочет спать.
Антонио не дыша смотрел па эту восхитительную картину. На Марию. Удивительная, прекрасная женщина, щедро дарящая ласку двум одиноким, заброшенным мужчинам.
Встав на колени, он тронул ее за плечо. Мария открыла глаза.
- Он красивый мальчик, - сказала она. - И хороший.
- Ты очень нравишься Микеле. - Он представить себе не мог, что кто-то может ее не любить -не считая матери.
Почему же он медлит, сдерживает свои чувства? Не то чтобы он считал это изменой Анне -время траура давно завершилось.
Вторжение Марии в его жизнь изгнало ту боль, которая мучила его два года после смерти жены.
И теперь он хочет наслаждаться жизнью! Хочет снова почувствовать все! А больше всего -Марию. Антонио не мог припомнить, когда прежде испытывал такую неистовую, сводящую с ума потребность обладать одной-единственной женщиной. Может, виновато двухлетнее воздержание? Или сеанс «обучения», в результате которого он лишь соблазнил самого себя?
Нет, здесь что-то большее.
Благодаря ей он по-другому стал смотреть на жизнь, смог заглядывать в будущее.
Микеле нужен настоящий отец. Такой, который не просто любит его, но может научить, как стать истинным мужчиной, способным любить женщину и создать семью.
Антонио обнял Марию за талию. Она не напряглась, не отодвинулась. И продолжала смотреть на него холодными серыми глазами.
Он оглядел пляж - купальщики ушли. Никого не было. Он медленно наклонился над ней и поцеловал в гладкий, согретый солнцем лоб. В щеку. В изгиб уха. Она подняла подбородок, и его губы оставили дорожку на нежной, девственной шее.
Антонио растянулся рядом с Марией и придвинул ее к себе. Ему было слышно биение ее сердца. Он так много хотел ей сказать, но не находил слов для выражения чувств, которые и сам не мог объяснить. Он был полон ею. И очень смущен.
Он погладил ее и ощутил покалывание в пальцах. Прижал губы к ее губам.
И вдруг неожиданно она обвила его шею руками и поцеловала в губы.
- Мария, - выдохнул он.
- Все хорошо, - прошептала она и начала целовать его лицо.
Стирает невидимые слезы, подумал он. Слезы, которые он уже не хотел проливать. Впервые за долгое время его переполняла радость. Чистая, прекрасная радость.
