— Разве тебе не бывает одиноко?
— Нет. — Уже не бывает. Во всяком случае, почти никогда.
— Как ты это делаешь? Как ухитряешься жить здесь в одиночестве и ничего не имеешь против?
Он видел — это не праздное любопытство. Ей хотелось знать. Может, необходимо было знать. Наверное, когда он только приехал сюда, то вел себя примерно так же, как она сейчас.
Но Кент не искал общества других людей. Этого он избегал с самого начала. Хотя резал и обстругивал дерево — также, как она пекла. Он день заднем занимался скотом, домиками и резьбой.
Он не нуждался в том, чтобы люди вроде нее приезжали сюда и все разрушали. Из-за них он начнет тосковать по тому, чего не вернуть. Кенту этого не хотелось.
Джоузи покачала головой.
— Ты, должно быть, не человек.
Жаль, но она ошибается.
— Нам всем нужны люди.
— Мне незачем общаться с какой-то ненадежной личностью, которая оказалась в бедственном положении.
Услышав его слова, Джоузи побледнела, и Кент возненавидел себя еще сильнее. Его решимость слабела.
— Какие, по-твоему, у нас могут быть отношения? — резко спросил он. — Ты уедешь через месяц. — Вероятно, даже еще раньше.
— Дружеские?
Кент резко рассмеялся. Он должен от нее избавиться. Благодаря своим печальным глазам с золотыми крапинками и мягкой линии губ она могла пленить мужчину. Все это кончится слезами. Ее слезами. Тогда он действительно возненавидит самого себя.
Она сделала шаг назад, потом еще один. Ее лицо по-прежнему было бледным.
— С тобой трудно. Ты это знаешь?
— Попробуй обратиться в универсальный магазин в Мартине Галли. — Он кивнул на тарелку, которую она держала в руках. — Может, ты получишь от них один или два заказа.
Лиз Перкинс возьмет Джоузи под свое просторное крыло почтенной женщины. Общение пойдет на пользу им обеим. Подумав так, Кент захлопнул дверь перед Джоузи, пока его не победило чувство вины.
Дрожа от гнева, Джоузи вернулась к себе в домик. Она бессвязно разговаривала с Молли.
— Ну и высокомерие! Ненадежная личность, которая оказалась в бедственном положении? Кем он себя считает?
Она швырнула тарелку на кухонную скамейку и принялась ходить взад и вперед. Ха! По крайней мере, в домике не осталось ничего серого, что могло бы ей напомнить о Кенте. Она отметила, что именно изменилось, и приняла довольный вид.
— И пусть он не думает, что я буду целый день рассиживаться без дела!
Молли заскулила и уткнулась носом в руку Джоузи. Джоузи принялась чесать уши Молли.
— Извини, девочка. Ты ни в чем не виновата. Ты очаровательная, преданная, милая, и ты слишком хороша для такого, как он.
