— И сколько часов вы работаете?
— Мы открываемся рано. Аликс, — она кивнула на женщину, которая принесла нам кофе, — приходит около пяти и занимается выпечкой, потом приходит Мэри, в шесть, и начинает обслуживать первых посетителей. У нас в основном постоянные клиенты.
Я понимающе кивнул.
— Потом поток немного стихает, и снова наступает оживление ко времени ланча. У нас в меню суп, салат и сэндвичи.
Меню дня можно было увидеть около входа, написанное мелом на черной доске.
Сегодня там значился свекольный суп с имбирем и салат из шпината с голубым сыром и сушеной клюквой. Живописно и изобретательно.
— Мы открыты до девяти тридцати.
— Значит, и обеды тоже.
— Меню для вечера то же, что и для ланча, — объяснила она. — Вначале я не предполагала, что будут посетители вечером, но ошиблась. В основном приходят люди, живущие по соседству.
— Что ж, прекрасно.
Я огляделся, оценивая обстановку. На стенах картины с изображением Эйфелевой башни, берегов Сены и других достопримечательностей Франции. Уютно и мило.
— Мне пришлось много работать, чтобы добиться успеха. — Голос Уинтер дрогнул от гордости. — Ханна очень помогла мне, всегда советовала, поддерживала… — Она замолчала.
Я уткнулся взглядом в свой кофе.
— Да, трудно поверить, что прошел год.
— Это так. — Она постепенно успокаивалась.
Я задержал дыхание. Настал момент.
— Начал тут разбирать ее вещи, — это была наглая ложь, — и подумал, что, может быть, ты захочешь взять что-нибудь на память.
Глаза ее увлажнились, наполнились слезами, она приложила руку к сердцу.
— О, Майкл, какая чуткость с твоей стороны.
— Ханна часто говорила о тебе, ты была ее любимой кузиной.
Казалось, Уинтер сейчас расплачется. Я всегда боялся чужих эмоций и после смерти Ханны часто выступал в роли утешителя. Но нелегко утешать, когда своя боль так невыносима.
— Может быть, что-то особенное, чем ты дорожила?
— Я дорожила своей кузиной. — Она покачала головой. — И не понимала насколько, пока не потеряла ее.
Я растерянно взял с тарелки круассан, отломил кусочек, но не стал есть. Вдруг испугался, что если мы продолжим воспоминания, то оба впадем в депрессию.
— Не могу вспомнить ничего особенного. На твой выбор — я буду благодарна в любом случае.
— Какая связь у тебя с Францией? — спросил я, меняя тему.
Она внимательно посмотрела на меня.
— Я ездила туда с Пьером.
— Кто такой Пьер?
— Пьер Дюбуа. Мы… мы встречались какое-то время.
— Вы встретились во Франции? — Я пытался вспомнить, говорила ли Ханна о Пьере. Имя показалось знакомым.
