— Да… — медленно проговорил он, — без проблем. Будь у меня с собой инструмент — это можно было бы сделать вот так! — Он щелкнул пальцами. — Как банку сардин. За пару минут, не больше.
Декок задумчиво поскреб подбородок.
— А где твой инструмент?
Хенки вдруг пожалел о своей откровенности. За каким чертом нужно было так распускать язык? В конце концов, этот Декок — старикан хоть и не вредный, но все-таки легавый! А его отношения с этой породой… Хенки был твердо убежден, что доверять легавым нельзя ни под каким видом. «Распелась птичка — пиши пропало!» — подумал он. Змей подозрения шевельнулся в его душе, приподняв уродливую голову. Холодные немигающие глаза зачаровывали, внушая: «Предадут, продадут, подставят!»
— Я больше инструментом не пользуюсь, господин Декок, — тщательно, как на допросе, подбирая каждое слово, стал отбрехиваться Ловкач. — Правду вам говорю. Я их давным-давно аккуратно смазал маслицем, завернул в ветошь да закинул к матушке на чердак. В последний раз мне столько впаяли за такие дела, что теперь мне на них даже смотреть тошно. Нет, я серьезно!
Декок преодолевая внутреннее сопротивление, хоть и с трудом, но все же смог уговорить себя на время позабыть обо всех административных правилах и инструкциях вкупе с несколькими статьями Уголовного кодекса. «К черту эти предписания и циркуляры! — подумал он. — Из-за них и не плюнешь лишний раз!»
— А не мог бы ты ради меня слазить на чердак за инструментом? В последний раз?
— Что?!
Инспектор с силой втянул в легкие воздух.
— Всего один раз. Мне очень нужно попасть внутрь!
Хенки недоверчиво рассмеялся.
— Вы хотите сказать…
Декок кивнул, подтверждая, что вовсе не шутит.
— Да-да, именно это я и хочу сказать.
Хенки издал короткий нервный смешок. Он ничего не понимал. Сама мысль об этом казалась дикой и нелепой. Ловкач в жизни не слыхал ни о чем подобном. Он вперил взгляд в лицо инспектора, запомнившееся до мелочей. За долгие годы допросов Хенки успел в подробностях изучить каждую его черточку: глубокие морщины на лбу, заросшие брови, открытый взгляд серых глаз, складки у рта — все это он видел и сейчас. Куда-то делось только свойственное лицу детектива насмешливое, без злобы, выражение… Декок выглядел абсолютно серьезным.
— Вы и впрямь хотите туда сунуться?
— Да.
— И… мне за это ничего не будет?
Детектив усмехнулся:
— Если у нас будут неприятности, всю вину беру на себя.
Хенки задумчиво кивнул, выпятив нижнюю губу. Щека его нервно задергалась. Некоторое время он о чем-то раздумывал, а потом весело, совсем по-дружески улыбнулся. Его глаза смеялись.
