— Так это же он тебя в деревню привез. — Сцинна снова хихикнула. — Или ты его. Это с какой стороны посмотреть.
Ага! Значит, того впечатлительного парня зовут Янеш. Ладно, запомним.
— А то ужасное кровожадное чудовище, стало быть, я? — удивленно приподняла бровь я.
— Ага. Когда он узнал, что ты всего лишь обычная путешественница, его чуть удар со стыда не хватил. Он теперь боится людям на глаза попадаться, ходит огородами, а над ним все потешаются, называя ловцом симпатичных чудовищ. Кстати, может, ты расскажешь, как все было на самом деле, а то Янеш слишком все приукрасил в свою пользу. Он у нас тот еще сказочник, любит покрасоваться.
Я улыбнулась, вспоминая подробности вчерашнего знакомства, и не пожалела красок, расписывая нашу совместную прогулку до деревни. Честно, не соврала ни разу. Почти. К концу моего рассказа Сцинна уже вторым платочком вытирала слезы и хохотала как сумасшедшая.
— Ну ты даешь! — восхищенно выдала она под конец моего рассказа. — Это надо же такое придумать!
— А что мне еще оставалось делать? — расплылась я в хитрой улыбке. — Иногда надо уметь не просто защищаться, но и предотвращать всякие неприятные ситуации. Желательно запугиванием потенциального противника.
С моим замужеством, правда, это не сработало, подумала я про себя.
— В этом виде оружия тебе, наверное, нет равных, — польстила мне знахарка.
— Да нет. Просто захотелось развлечься. Кто же знал, что с такими последствиями? — И, помолчав немного, решилась полюбопытствовать: — Скажи, Сцинна, а эльфыри — они кто? Почему их все так боятся?
Моя новая гостеприимная знакомая нахмурилась, потерла переносицу пальцами, собираясь с мыслями, и начала свой рассказ:
— Понимаешь, об эльфырях вообще мало что известно, о них даже ни в одном справочнике не написано. Как бы тебе получше объяснить… Если грубо, то считается, что это ужасная смесь двух несовместимых рас — эльфов и упырей.
У меня вытянулось лицо. Я честно попыталась представить себе прекрасных до умопомрачения эльфов, нежных и гибких, которые даже цветочек без замаливания греха не сорвут, и злобных полуразложившихся упырей, выползающих по ночам из убежища, чтобы пить кровь у живых существ без жалости и сострадания.
— Эта раса нелюдей образовалась довольно давно, — насладившись моим ошарашенным видом, продолжила Сцинна. — И до недавнего времени считалась окончательно вымершей или же просто несуществующей, но тут о них снова заговорили. Шепотом, правда, но заговорили.
