— Рядом со жрецами, которые всю жизнь общаются с богами, часто чувствуешь такое, — возразил Птолемей.
— Да, может быть, — легко согласилась Таис и обняла его за плечи. — Хотя другой жрец как раз действовал на меня подавляюще. Видимо, он слишком гордился своими тайными знаниями, и ощущение собственной значимости нарушало его внутреннее равновесие.
— Может, это вопрос симпатии? Кто тебе симпатичен, тот и действует на тебя хорошо? — не сдавался Птолемей.
— Клянусь Зевсом, Клит мне симпатичен, но как он меня изводит! — рассмеялся Александр, а за ним все остальные, ибо все знали эту особенность Клита.
— Значит, я заслужила свой титул «царской родственницы» тем, что успокаиваю тебя, сама того не подозревая?
— Ты зря иронизируешь, Таис. Вывести меня из равновесия — на это все мастера. А привести в человеческое состояние — назовем вещи своими именами — удается очень немногим. Быть моим добрым гением — это потрудней, чем командовать лохом или илой. Если для тебя самой почести ничего не значат, то они должны служить для других сигналом, что к тебе надо относиться уважительно. И потом, я преследую и свой интерес. Как «родственница», ты обязана целовать меня при встрече.
— Я тебя и так поцелую, по доброй воле, — пообещала Таис.
Вот такой состоялся разговор, который хорошо запомнили не только Таис и Геро.
Да, теперь все было в прошлом: каппадокийская весна, умница Геро, плодотворное душевное общение. Как его не хватало. Снова Таис осталась одна-одинешенька и в полной неизвестности о том, что есть и что будет. И не только с ней, но и со всеми.
Летом армия проделала изнурительный марш в 450 км из Апкиры на юг по летней жаре, вдоль мертвого озера в безводной степи, по склонам Тавра. Хотя Александр свободно перешел через Киликийские ворота — узкий, шириной в одну повозку, проход между горами, с которых его армию можно было без всяких больших сражений погубить, завалив камнями, его чуть не извели холодные воды Кидна! Спасибо богам, врачу Филиппу, силе воли и закаленному телу Александра, что он поднялся. Самое время, ибо Дарий с армией уже перешел Евфрат. Как страшно, что-то будет, как решится исход войны, не отвернется ли военная удача от Александра? Дошли слухи, что Дарий устроил в Вавилоне подсчет своим несметным войскам: от восхода солнца до ночи, целый день, отряды входили в укрепление, вмещающее 10 тысяч человек. Целый день! Сколько же их! Да, недостатка в солдатах у Дария нет, зато, хотелось надеяться, нет и той храбрости, того военного таланта, которые есть у Александра.
