Конечно, я поняла.
Но помнил ли о своих обещаниях он сам?
– Ты же собирался уехать со мной из поместья, помнишь? И я бы уехала, и на этом все бы и закончилось.
Мои слова немного остудили Илью. Он нахмурил брови, отвернулся и пошел прочь, а я разрыдалась.
Прошло несколько очень долгих и очень болезненных минут перед тем, как я увидела Никиту. Слышал он наш разговор или нет, мне было все равно. Его это не касалось.
– Я довезу тебя до поместья, – сказал он. – Все, кроме дяди Андрея, уже уехали.
В машине Никита без всяких церемоний спросил:
– Что между вами произошло?
Он смотрел на дорогу, поэтому я не видела выражения его лица. Тогда я тоже отвернулась и уставилась в окно, хоть вид города и не радовал. Вроде бы весна, вроде бы зеленеют листва и трава, вроде бы не холодно, но все равно – как же тут, в городе, убого!
Никита ждал ответа, а говорить с ним не хотелось. С другой стороны, не было никакого смысла обижать его игрой в молчанку. И что мне скрывать? Скоро я уеду из поместья, даже если не сумею найти убийцу сестры, и тогда все эти игры станут только забавными воспоминаниями.
– Илья отругал меня за то, что я привозила деду таблетки. Такие же, как привозил ему Костя.
– Справедливо отругал, – кивнул Никита. – Очень справедливо.
– Дед сам просил. И даже требовал.
– Я попрошу выстрелить в меня, ты сделаешь это?
– Ну… – Я хмыкнула. – Был момент недавно, когда ты меня сильно злил. И если бы ты обратился с этой просьбой…
– Ладно, – миролюбиво прервал меня Никита. – Я понял. Только, боюсь, тебе скоро снова захочется меня прикончить. Думаю, момент настал.
Он повернулся ко мне и пару секунд смотрел на меня, словно пытаясь прочитать мои мысли. Не отрываясь от пейзажа за окном, я постаралась сохранить равнодушное выражение лица и не делать лишних движений.
И, лишь дождавшись, когда Никита снова сосредоточится на дороге, я небрежно спросила:
– Почему?
– Давай где-нибудь выпьем кофе? – предложил он.
Мы остановились возле большого торгового центра, где на первом этаже находилась маленькая, несоразмерная остальным площадям здания кофейня. Никита заказал нам кофе и пирожные, которые сам есть не собирался.
– Дед сказал мне, – он пыхнул сигаретой, – что ты собралась замуж за Илью, и я решил, что тебе стоит узнать о нем правду. Не вздумай уходить, – резко сказал он, заметив мое невольное движение. – Сиди и слушай!
Официантка в таком коротком платье, что даже я загляделась, поставила перед нами чашечки с эспрессо и блюдо с шестью самыми красивыми пирожными, которые я когда-либо видела. Предисловия Никиты еще не настолько напугали меня, чтобы я не позарилась на фруктовую корзиночку. Никита только курил.
