Некоторые камни отрывались от картин плохо. Другие сами падали на ладонь. Халамбус с бьющимся сердцем ощущал, как грани впиваются в ладони, не желая разрушать созданные им же картины. Горка камней, отливающих золотом, высилась на столе. Раздался стук в дверь, Халамбус не ответил. У него не было и секунды на ответ. Вошел отец. Встал возле стола и обеспокоенно поглядел на сына.
— Я ждал тебя, сын, — сказал он, опускаясь в кресло. — Как выставка? Я читал в газетах, что успешно. — Потом он приподнялся в кресле. — Что ты делаешь? Ты сошел с ума! Почему ты уничтожаешь картины? Готовые вещи? Ты уничтожаешь себя!
— Чтобы создать нового себя.
— Но…
— Погоди, отец. Не надо. Я творю свою жизнь. Не мешай.
И он ударил по картине.
Бонни сидела за машинкой, печатала текст своей статьи. У нее было легкое перо, простой слог, острый глаз. Она была журналисткой, которых в Америке называют «фри ланс» — со свободной лицензией. Она не состояла в штате какого-нибудь одного издательства, а работала для разных, выполняя задания и заказы. Бонни уже поднадоело писать заметки на заданные темы. Конечно, в ее возрасте хочется чего-то другого. Ей тоже хотелось — «Санни Вумэн». Но хоти не хоти, нет денег, нет журнала. Реклама? Но реклама будет, и много, если есть журнал. А журнал будет, когда будет реклама. Пока что она не видела выхода из этого заколдованного круга. Кредит? А где гарантии, что она сможет его вернуть? Не закладывать же квартиру в ипотечный банк?
После Орландо прошло три недели. Бонни была вялой, и сегодня утром, сидя за машинкой, ощущала это. Она чувствовала себя довольно странно. На завтрак она выпила всего чашку кофе без сахара. Но может быть, ее мутит от голода? Мэри, секретарша главного редактора, подскочила к ней:
— Бонни, Кэролайн торопит.
— Готово. Держи.
Кэролайн — художница, ей надо расположить на странице фотографии Даяны и текст Бонни. Бонни сама снимала почти профессионально, не зря она шесть лет была замужем за фотографом. У нее была хорошая дорогая камера «Олимпус», которая практически сама знала, что делать.
Мэри упорхнула, а Бонни снова почувствовала, как ей нехорошо. Конечно, в ее возрасте как бы она ни следила за собой, изображая юную даму, напряжение и перемена климата не украшают.
А вечером она договорилась встретиться с Даяной. Она только что вернулась домой с родных Филиппин. Какая интересная, необычная женщина, эта Даяна Поллард. Она из очень богатой аристократической семьи с Филиппин. Но еще в юности поселилась в Штатах и ощущает себя стопроцентной американкой. Даяна рассказывала Бонни, что в доме родителей было всегда много слуг. А живя в Америке, сама научилась все делать, и ей это очень нравится. Уроки фотографии она брала в хорошем колледже и занималась ею как искусством.
