— Тебе больно, ведь правда? Я же предлагала тебе поменяться местами.
Джейс улыбнулся ей.
— Признаюсь, мне самому хотелось посмотреть, как идет машина. Я рад, что купил ее.
Лесли потянулась и зевнула.
— К хорошему быстро привыкаешь. Моей машине восемь лет.
Джейс проехал Сент-Луис и остановился на окраине, где находилось несколько небольших отелей. На этот раз он попросил, чтобы их багаж отнесли в номер.
— Может, ты хочешь немного перекусить прежде, чем мы поднимемся? — спросил он Лесли. — Тогда нам больше не придется выходить на улицу в такую погоду.
— Звучит заманчиво, — ответила девушка. — Но я не хочу, чтобы меня видело много людей.
Он снова сел в машину и выехал со стоянки отеля.
— Об этом я позабочусь. Здесь есть отличный итальянский ресторанчик. Думаю, он тебе понравится. Надеюсь, ты любишь итальянскую кухню?
— Я не привередлива.
Войдя в ресторан, Лесли поняла, что имел в виду Джейс. Кабинки были уединенными, освещение — слабым. На каждом столике стояла большая свеча.
Когда они сделали заказ, Лесли огляделась.
— Ты уже бывал здесь?
— Один из моих армейских товарищей родом из Сент-Луиса, и мы были здесь пару раз во время отпуска. Еда здесь, хотя и очень дешевая, просто сказочная.
Лесли теребила в руках салфетку.
— Как ты думаешь, когда мы приедем на ранчо?
— Если встанем рано утром, думаю, вечером мы будем уже в Далласе. Там мы переночуем и отправимся на ранчо. Оно находится в четырех часах езды от Далласа.
— Мне так неловко. Я не хочу, чтобы у твоих родных сложилось превратное мнение обо мне.
— Не беспокойся. Джад рассказал им, что с тобой произошло. Зная своего отца и старшего брата Джейка, могу с уверенностью сказать, что они будут тебе рады.
— Но никто не знает, как долго мне будет нужно остаться у вас. Надеюсь, меня не уволят с работы.
— Не волнуйся раньше времени, — успокоил ее Джейс.
Они оба очень устали и проголодались, поэтому ужин прошел в тишине. Лесли смаковала каждый кусочек. До нее вдруг дошло, что за последнюю неделю она путешествовала больше, чем за всю свою предыдущую жизнь.
— Джейс? — спросила она, когда им принесли десерт.
Он вопросительно посмотрел на нее.
— Зачем ты это делаешь?
— Что?
— Везешь меня в свой родной дом. Тебе ведь было неплохо одному в хижине. Ты, кажется, был не в восторге от моего появления. Что изменилось с тех пор?
— Ты права. Я поселился в хижине, потому что мне хотелось побыть одному. Мне нужно было время, чтобы понять, что делать дальше. Можешь воспринимать это как ранний кризис зрелого возраста. Когда ты появилась на пороге хижины, у нас обоих не было выбора. — Он сделал глоток воды, затем продолжил: — Думаю, это на какое-то время помогло мне отвлечься от собственных переживаний, хотя, признаюсь, сначала я был раздосадован твоим появлением. Затем, поняв, что ты находилась в безвыходной ситуации, я смирился. Ты была очень напугана. Я догадывался, что что-то было не так, раз ты приехала в Мичиган из Теннесси, — он улыбнулся. — Мне не хотелось строить из себя благородного рыцаря и вмешиваться в ситуацию, к которой я не имел никакого отношения, но, узнав, что с тобой произошло, я не мог оставаться в стороне.
