Француженки всегда жили во времена продовольственного благополучия. У них не было ни карточек, ни талонов. Разве что очень короткое время, когда республика оказалась оккупирована фашистской Германией. Ни Сюзетта, ни Франсуаза, ни Мари – одним словом, никто из моих подружек-француженок, а мы все примерно одного возраста, никогда не давился в очереди за сыром с номером, написанным шариковой ручкой на тыльной стороне кисти.
Поэтому для них еда – это просто продукты, а для нас, даже сейчас, вопрос престижа. Слава богу, из нашего обихода прочно ушел глагол «достать». Помните вопрос, который мы частенько задавали, придя в гости:
– О! Какая колбаска! Где достал?
Не купил, а именно достал.
Приехав первый раз во Францию, я остановилась у своей подруги Андрэ. Решив, что неудобно объедать хозяйку, в первый же день я отправилась в супермаркет. Шел декабрь 1990 года. Первое, что я увидела, войдя в магазин, были лоточки с клубникой. Трясущимися руками я схватила несколько упаковок и понеслась назад. Андрэ мирно пила кофе в гостиной, когда я влетела в комнату и заорала:
– Смотри, что я достала! Клубника! В декабре! Перед Новым годом, и никого нет!
Андрэ отставила чашку.
– И откуда она?
Я принялась путано объяснять:
– По улице Араго вниз до перекрестка, потом налево… Слушай, давай Франсуазе позвоним, может, тоже захочет к столу взять. До Нового года всего неделя осталась.
Андрэ хихикнула:
– Клубники полно во всех магазинах, эка невидаль. Я хочу знать, откуда она. То есть из какой страны. Зимой, как правило, привозят из Израиля или из Египта. Так вот, африканская водянистая и совсем невкусная, поняла?
Я медленно кивнула, ушла к себе в комнату, легла на кровать и заплакала от злости. Видали?! Африканская клубника в декабре невкусная, лучше покупать израильскую! Нет, никогда в нашей стране подобного изобилия не будет, мы всю жизнь будем драться в очереди за сизой скользкой колбасой.
