Поэтому когда президент Медведев говорит: «Сейчас важно не только защититься от проблем, но и по максимуму использовать возникающие возможности, а их немало», это выглядит как попытка пробежаться впереди паровоза. Неплохо бы сначала стабилизировать финансовую систему, которая (и речь не только о фондовом рынке) продолжает пребывать в полукоматозном состоянии. Неплохо бы доказать жизнеспособность выстроенной в последние годы экономической модели, в основе которой лежат гигантские государственные сырьевые корпорации, обремененные не менее гигантскими долгами, вызванными агрессивной скупкой активов, изрядно в последние месяцы обесценившихся.
Только после этого можно рассуждать о том, что «мы должны активно участвовать в разработке новых правил игры в мировой экономике – для получения максимальных выгод для себя и для продвижения новой идеологии, обеспечивающей демократичность и устойчивость глобальной финансовой архитектуры».
Архитектура действительно несовершенна, что и демонстрирует нынешний кризис, переросший из финансового в экономический. Однако в современной экономике многое зависит от доверия инвесторов. И тот факт, что в самые острые моменты кризиса единственным растущим активом остаются казначейские облигации США – их берут даже с доходностью ниже 4% годовых, в то время как российские суверенные евробонды никто не покупает даже с доходностью 11% годовых – говорит о многом. Госдолг США – одна из главных угроз мировой экономики, с этим никто не спорит, но это не значит, что Россия готова стать одним из мировых экономических лидеров. Это надо еще доказывать.
Единственное, что в настоящий момент Россия может предъявить миру – это стремительно дешевеющее – несмотря на все усилия ОПЕК – сырье, да еще 500 с небольшим (в августе, правда, было почти 600) миллиардов долларов золотовалютных резервов. При этом на нефтяном рынке сейчас идет ликвидация (в ряде случаев принудительная) спекулятивных покупок нефтяных фьючерсных контрактов, и влияние ОПЕК на рынок, мягко говоря, ограничено. При этом очень многие страны-экспортеры нефти не накопили достаточных резервов и вряд ли будут способны долго соблюдать дисциплину и придерживаться установленных картелем квот. Так что прогнозировать цену на нефть, газ, медь, сталь, никель (продолжать можно долго) в условиях мирового кризиса почти невозможно.
Что же касается золотовалютных резервов ЦБ и резервов правительства, то у России их, конечно, много. У одного ЦБ 515 миллиардов долларов (по последним официальным данным). Да только у Федеральной резервной системы США этих долларов неограниченное количество – она их печатает (и, надо сказать, делает это без зазрения совести, что, конечно, не останется без последствий).
