Ну что за женщина! Отдаваться так яростно, без остатка и тут же укрыться в своей гордости! Энди не сомневался, что именно ее колючая гордость была причиной таких непредсказуемых поступков.
Он опустился на стул и забарабанил по столу, размышляя. Неужели нужно было остановиться после первого поцелуя? Он уставился на поверхность стола — место ее первого оргазма.
В кухне, черт побери! Он мог бы проявить больше тонкости и не доводить ее до экстаза на обеденном столе.
Разве за долгие годы он не уяснил, что каждая женщина хочет, чтобы за ней ухаживали? Да, он удовлетворил ее сексуально и столько раз, что даже потерял счет. Это было правильно, но этого, видимо, недостаточно. Женщины нуждаются в романтическом ухаживании. Более того, они нуждаются в любви.
И сейчас, черт побери, он был очень близок к ощущению того, что любит ее! Неладно как-то, подумал он. В ее постели произошло нечто большее, нежели простая похоть. Была любовь. Он не мог этому поверить.
Может, и не любовь, размышлял он. Может, он просто ослаб от такого количества секса, какого еще не выпадало на его долю за один раз. Может, стоит позвонить Джеку и выяснить, куда, к черту, могла уехать его внучка.
— Десять к одному, что она спряталась в старой хижине на восточном склоне, — предположил Джек, когда Энди дозвонился до него и прочитал ему записку. — Она укрывается там, чтобы распушить свои перышки. Ты ей взъерошил их?
— Что-то в этом роде, — пробормотал Энди и с угрозой в голосе спросил. — Кстати, как ты там обращаешься с моей бабушкой?
— Стараюсь поддерживать постоянную улыбку на лице леди, парень.
— А как мне найти эту хижину, если вдруг захочется провести там выходной день?
— Нужно ехать в сторону городка. На полдороге к нему свернешь на проселок слева.
Джек подробно объяснял дорогу, и Энди все записал, не упуская деталей.
— Последний отрезок изрыт глубокими колеями, — предупредил старик. — Будь осторожен в своей колымаге. Ты хочешь найти Дорис?
— Черт, нет! Я наемный ковбой, а не ее опекун.
— Ей не помешают оба, — проворчал Джек.
— Джек, пока в Сиэтле, не сделаете ли одно одолжение?
— Разумеется. Какое именно?
— Не вызывайте постоянной улыбки на лице моей бабушки.
* * *
В свою вторую ночь в уютной хижине Дорис апатично ковыряла кочергой дрова в пузатой печке.
Она пыталась отделаться от грустных мыслей, оживляла в памяти поцелуи и ласки Энди, даже сожалела о своем побеге. К тому же ее волновало ранчо, лошади и все дела, которые она бросила на Энди в его два выходных дня. Как она оправдается перед дедом за сверхурочную оплату?
