Пока она наблюдала за их бегством, пришел Энди. Он тоже нахмурился, увидев записку и припомнив слова Салли на пути домой: «Теперь я знаю, что это такое — любовь с первого взгляда».
— Я не верю в любовь с первого взгляда, — мрачно проворчала Дорис.
— Я тоже, — пробормотал Энди. — Они ведут себя по-детски.
— Кому-то нужно поехать и приглядеть за ними.
— С твоей лодыжкой не до верховой езды.
— Сегодня на один костыль лучше, чем вчера. — Она проковыляла к кофеварке, опираясь на один костыль. — Ты можешь взять Розочку и быстро догонишь их.
— К сожалению, — вздохнул Энди, — наши предки уже не дети.
— Но ведут они себя не как взрослые. Играют с огнем.
— Не как мы, — криво улыбнулся Энди, — если только ты не считаешь детскими наши два поцелуя.
— Конечно, они детские, и лучше их забыть. Они ничего не значили для тебя и для меня тоже.
Сегодня утром Энди не нравился сам себе — какой-то неотдохнувший и раздраженный. Проснулся он моментально и тут же возбудился, услышав, как Дорис включила душ. Воображение нарисовало ее вступающей под струи воды и пробудило в нем мучительные эротические фантазии. И сейчас слова Дорис не улучшили его настроение.
— Для меня значили, — проворчал он. — Я не целую всех подряд.
Дорис включила кофеварку.
— Многие мужчины теряются, лишенные удовольствий большого города.
— Знаешь, Дорис, в чем ты не права? — Он положил руку на ее плечо и повернул к себе. — Ты совсем не веришь в себя.
Наградив его испепеляющим взглядом, она стряхнула руку со своего плеча и выпалила:
— Как и Дик Кочрэн.
— Ну, к твоему сведению, я не Дик Кок-роуч[3].— Он схватил ее руку и задергал вверх и вниз в преувеличенном рукопожатии. — Энди Хаммел, очень рад познакомиться. Что у нас на завтрак?
— Ничего, если не прекратишь свои глупости! — Хоть он и выводил ее из терпения, она не удержалась от улыбки, услышав, как удачно он переделал имя Дика.
— Не я начал, Дорис, а ты. — Он смягчил свой тон. — Эй! Уж не улыбку ли я вижу на губах, что целовал накануне?
— Только слабую. — Она уже немного успокоилась. — Он в самом деле был низшим из насекомых.
— Хочешь рассказать мне о нем?
— Не очень-то.
Она затолкала эту историю в дальний уголок своего сердца и памяти. Гораздо интереснее был мягкий тон и выражение лица Энди. Он и вправду казался озабоченным, готовым выслушать ее. Этим, наверное, он и подкупал беспризорных пацанов в его участке в Сиэтле. Они, должно быть, любили его.
— Ладно, тогда не надо, — согласился он. — Но заметь одно: мой поцелуй свидетельствует об искреннем интересе.
