— Ну хватит, хватит, дорогая, — успокаивал он Габи. — Успокойся. Все будет хорошо.
Но у Габи просто сердце разрывалось. Все идет не так в ее жизни! Рассеются ли когда-нибудь грозные тучи, пробьется ли луч солнца? Бедняга Джо! И Марк. Его горе куда тяжелее, чем ее горе. Если бы только у нее было право поехать сейчас к нему, успокоить его. Но это будет делать Дана. И Габи заплакала еще горше.
Позднее в тот день она позвонила в «Мотокрафт», спросила, когда будут похороны. Ей сказали: на следующий день, на кладбище неподалеку, прощальный ритуал пройдет у могилы.
Ближе к вечеру Габи пошла прогуляться и долго ходила по улицам, думая о случившемся. Она всегда будет чувствовать себя виноватой в смерти Джо. Он ей действительно нравился, и вначале общение с ним доставляло ей удовольствие. Он и правда ей был хорошим другом, он был ей как брат. Ну как же она не поняла, что он хотел от нее большего? Почему не заметила сразу? Марк заметил. И обвинил ее в том, что она играет с Джо, завлекает его в свои сети. Когда они были в загородном клубе, он сказал ей, что Джо от нее без ума, а она тогда не прислушалась к нему. Она решила, что это хитрый ход с его стороны, что он хочет помешать ей общаться с Джо. Ей надо было прислушаться к словам Марка.
Нет, это невозможно, не может быть, что Джо умер! Она смотрела на полные людей улицы, и ей казалось, что Джо где-то здесь, рядом. Им было так легко вместе. Она вспомнила, как они, весело болтая, ехали вдоль берега в маленьком белом «фольксвагене» с откинутым верхом. Таким она и запомнит Джо — веселым, смеющимся. Глаза ее затуманились.
Не отдавая себе отчета, Габи шла по направлению к улице, которую она все эти годы, с тех пор как Марк вышвырнул ее из своей жизни, обходила стороной. И вдруг она замерла на месте — ее рыжие волосы мягко золотились в лучах заходящего солнца, лицо — словно изящно выгравированный барельеф. Она смотрела на то место, где когда-то стоял старый гараж. Он исчез. Вместо замызганного сарая с выцветшей вывеской красовался огромный современный гараж с вывеской «Мотокрафт» над въездом.
Отсюда автомобили отправлялись к своему владельцу, и красно-черная надпись сообщала об этом всему миру. Головной магазин. Бывший гараж, куда она приходила каждый день под вечер, чтобы увидеть Марка, посмотреть, как он работает, как играют мускулы под белой, в масляных пятнах майкой, полюбоваться на его уверенные, ловкие руки, налаживающие что-то в моторе. Она подавала ему инструменты, и они разговаривали, шутили. Она не сводила с него глаз — так она любила его.
