— Оставь Джо в покое, детка, — мягко попросил Марк. — Он не для тебя.
— А если не оставлю, что ты тогда сделаешь, Марк? Пошлешь ко мне ночных визитеров? — с вызовом сказала Габи.
— Ничего подобного я никогда не сделаю! — возмутился Марк. — Я вовсе не хочу причинить тебе зло. — Он протянул руку и, захватив прядь волос, притянул ее к себе. У него всегда было крупное, плотное тело, а теперь он стал еще больше, точно гора, и ее тело мгновенно трепетно отозвалось на его близость, она ничего не могла с собой поделать.
— Не трогай меня! — запротестовала Габи.
— А разве тебе не любопытно? — зашептал Марк, заглядывая ей в глаза. — Мне так очень! Хочу узнать, изменилась ли ты, хочу вдохнуть твой аромат. Может, с годами он стал другой, выстоялся, как хорошее вино…
Его большой чувственный рот почти касался ее губ, и Габи вдруг ослепла, оглохла, потеряла ощущение реальности. Она вдыхала его запах, ощущала его на вкус, его тело действовало на нее как наркотик. Воспоминания точно пламенем обожгли ее.
— Ты такая нежная, — шептал Марк, гладя ее руки, прижимая ее к себе. — От тебя исходит аромат, точно от розы в ночи. Ты так же пахла, когда была маленькой невинной девочкой, и я так хотел тебя…
— Не ждите, мистер Стефано, что я и теперь упаду к вашим ногам! — Габи держалась из последних сил. Еще мгновение — и она сама прильнет к нему. Но он — враг. Она должна помнить об этом! Она даже сумела скривить свой рот в улыбке, когда его губы коснулись ее губ.
— Дай мне губы, Габи! Разве ты сама не хочешь поцеловать меня? — дразнил он, нежно проводя губами по ее губам, все плотнее прижимаясь к ним. — Разве можно этому противиться? Знаешь, что я чаще всего вспоминаю? Стоило мне только прикоснуться к тебе, и твое тело уже принадлежало мне. Помнишь, где это было, Габи? В парке, под старым дубом, — прошептал он в ее раскрывшиеся губы.
— Сто лет тому назад, — бросила Габи, порываясь высвободиться из его объятий.
— Не меньше.
Он играет, забавляется ею, как игрушкой, — эта жесткая улыбка выдает его. Но тело Габи томилось от соприкосновения с его крупным мускулистым торсом, такого с ней не случалось все долгие девять лет. Если он поцелует ее сейчас, она погибнет. Нельзя допустить, чтобы он сделал это, нельзя потерять голову, твердила себе Габи, хотя дыхание у нее стало прерывистым и колени подгибались.
Длинным, гибким пальцем Марк провел по ее горлу.
— Если ты не оставишь Джо, я тебя настигну, Габи! А Джо не захочет довольствоваться объедками.
