— Почти наверняка — и только? — нахмурился настоятель.
— Это еще не все, — буркнул де Вулф. — Она получила сильный удар по затылку, проломивший ей череп. Опять-таки она могла удариться затылком при падении, но для этого ей пришлось бы извернуться в воздухе. На такой узкой лестнице это практически невозможно, так что она должна была разбить себе лицо.
Приор сопровождал его речь отрывистыми кивками.
— Далее, у нее сломана шея, — продолжал де Вулф. — Причем ее сломали рывком назад, совсем не так, как могло быть от сильного удара по затылку, от которого подбородок выдвинулся бы вперед. Но шея переломлена так, будто ее рванули сзади.
Повисло тягостное молчание.
— Ты абсолютно уверен? — почти прошептал настоятель.
— У нее на ногах и руках нет ни синяка, ни царапины, — продолжал настаивать Джон. — Можно ли поверить, что кто-то катился по двадцати твердым гранитным ступеням так неудачно, что сломал себе шею и разбил голову, не оцарапавшись об их грани?
Настоятель глубоко, с сожалением вздохнул.
— Так что, на твой взгляд, произошло, коронер?
— Кто-то нанес ей сильный удар по затылку неким предметом. Предмет был плоским, так как не порвал кожу, но достаточно тяжелым, потому что проломил кость. Она должна была мгновенно лишиться чувств, после чего убийца добил ее, сломав шею.
— Неужто такое возможно? — проскулил Роберт Нортхем.
Джон пожал плечами.
— Вполне. Я видел, как это делается в бою. Одна рука обхватывает подбородок, вторая на основании шеи — и быстрый рывок назад.
Настоятель содрогнулся.
— Значит, мы должны искать преступника чудовищной силы?
Коронер покачал головой, черные волосы разметались по воротнику серого кафтана.
— Вовсе не обязательно. Это мог проделать любой решительный мужчина — и даже женщина, если на то пошло!
Настоятель в ужасе перекрестился, напомнив Джону клирика Томаса.
— Храни нас, Боже! При бедняжке состояли несколько леди, но ни одна из них не могла быть замешана в таком!
— Кто именно были эти леди? — требовательно спросил коронер.
— Одна из них Маргарет де Куртене — ей предстояло быть фрейлиной невесты при венчании. Она была подругой леди Кристины, как я понял, со времени, когда они вместе жили в Семпрингеме.
Джон подметил, что Роберт Нортхем стремится по возможности обособить себя от участников трагического действа.
— Еще была леди Ависа, каковая, будучи женой опекуна, Роже Бомона, заменила Кристине мать, и их дочь Элеонора, и, само собой, были горничные и камеристки, прислуживавшие трем леди, — пренебрежительно закончил он.
