— В маленьком городишке в Кинг-Кантри. — Ее удивленный вид вызвал у него улыбку, а взгляд зеленых глаз едва заметно смягчился. — Ты мне рассказывала в самом начале, когда я еще пытался выработать иммунитет против тебя.
— Почему тебе этого хотелось? — Она спросила из чистого самолюбия и тут же поняла, что совершила ошибку.
Улыбка его стала насмешливой, а тон — язвительным.
— Видишь ли, по какой-то причине меня всегда тянуло к длинноногим рыжим девушкам, с голубыми, чуть раскосыми глазами, но я нахожу несколько унизительной такую зависимость от собственных гормонов.
— Ты сделал все, чтобы меня оттолкнуть, — отрывисто произнесла она.
— Ты права.
Ну что ж, Мэриэл уже знала, как важно для него сохранять самоконтроль. Почему же она чувствует себя обиженной? Ведь с самого начала она говорила себе, что ее чувства к нему основаны лишь на физическом влечении.
Но она менялась, и ее задевало, что с ним этого явно не происходило. Перекатившись на спину, она на секунду предоставила ему возможность полюбоваться своим профилем, прежде чем накрыла лицо шляпой.
— Но мне, разумеется, не удалось избавиться от мыслей о тебе, — спокойно продолжал Николас. — Хуже того, я обнаружил, что ищу повода для встреч с тобой. Затем я увидел, как прекрасно ты ладишь с министрами и служащими отеля и как нежно обращаешься с той малышкой, видел, как ты сжимала зубы и высоко держала голову, когда ее отец размахивал пистолетом, и я понял: может, все остальные женщины были лишь прелюдией к встрече с тобой.
— Могу поспорить, что ты говоришь это всем длинноногим рыжим девушкам, — глухо сказала Мэриэл.
— Я мог бы сказать тебе, что на этот раз все по-другому, но ведь ты мне не поверишь?
— Я, — начала она, забыв о холодном тоне, — не имею привычки влюбляться в каждого высокого, спортивного, зеленоглазого мужчину.
Он мягко рассмеялся.
— Может, и нет, но я видел, как рушатся баррикады каждый раз, когда ты смотрела на меня.
— Это подогревало твой интерес? — Она явно оживилась.
— Другими словами, решил ли я соблазнить тебя, чтобы доказать собственную силу? Ты так считаешь?
Смутившись, потому что ждала совсем другого ответа, она сказала:
— Нет, я так не считаю.
Как бы ни с того ни с сего Николас вдруг негромко проговорил:
— Моя мать сказала мне однажды, что женщины всегда выбирают самых сильных мужчин, которых способны привлечь, потому что до последнего времени мужская сила считалась непременным условием для выживания потомства. Она читала книгу о средневековье, в которой приводится статистика детской смертности у разных классов общества: аристократии, купечества и крестьянства, — и не вызывает сомнения, что дети аристократов, особенно высшей знати, намного реже умирали от различных болезней.
