Хейзл кивнула.
— Да. Он работал на радиостанции в Эдинбурге.
— Вероятно, вы поразили его своей рациональностью, и он влюбился в вас, так?
Она покачала головой.
— Не совсем. Я считаю, что нельзя диктовать человеку, что ему делать. Его можно только направить, а решать свои проблемы он должен самостоятельно.
— И он принял правильное решение?
Хейзл погрузилась в воспоминания. Харли не знал, как поступить: остаться в семейном банковском бизнесе или же работать диск-жокеем на радио, и она спросила, что для него важнее — одобрение отца или призвание? Много позже он признался, что именно в тот момент решил жениться на ней. Это даже испугало Хейзл — она никогда не думала, что любовь может быть такой внезапной, такой неразборчивой и опрометчивой…
— Думаю, да.
— Типичная история, — пробормотал Барт.
Это ироничное замечание глубоко задело Хейзл.
— Это было только начало, — спокойно заметила она. — А вот финал…
— Понимаю, — отозвался Барт.
— Когда вы общались с Брустером?
— После нашей первой встречи. — Он не собирался лгать ей. Эта женщина вызывала его интерес, и он никак не мог понять почему.
— Что еще он обо мне рассказывал?
Барт полушутливым жестом прижал руку к сердцу.
— Я не могу выдавать друга, мэм!
Хейзл провела пальцами вдоль ободка своего бокала, понимая, что ей известно о Барте гораздо меньше, чем ему о ней, причем большинство сведений о нем получено от Лили.
— А как насчет вас? — холодно поинтересовалась она. — В вашей жизни есть какая-то женщина?
— А вам не терпится это узнать? — поддразнил ее Барт.
Хейзл сделала вид, что не расслышала, и повторила вопрос:
— Так есть у вас кто-нибудь?
— В данный момент нет.
— А в прошлом?
Барт удивленно взглянул на нее.
— Конечно, — ответил он. — Мне же тридцать два года! А что, вам трудно представить, что у меня могут быть с кем-то серьезные отношения? Неужели я похож на неудачника?
Хейзл отодвинула тарелку с почти нетронутым цыпленком, пытаясь разобраться в своих ощущениях. Его манера отвечать на вопросы не вязалась с ее представлениями о типичном соблазнителе.
— О, вне всяких сомнений, у вас была масса поклонниц, — отшутилась она.
Барт нахмурился.
— Вовсе нет. Я не отличаюсь неразборчивостью в связях.
— Приятно слышать, — вежливо ответила Хейзл.
Барт недоумевал, отчего у него возникло ощущение, что эта женщина что-то скрывает.
— Итак, — сказал он, — что я должен делать, начиная с этого момента и до начала бала?
Хейзл уловила перемену в его тоне и постаралась переключиться в деловое русло. Она ослепительно улыбнулась и сказала:
