— Ты не веришь в любовь, но скажи, пожалуйста, что ты вообще знаешь об этом чувстве?
Он обратил на нее пылающий взгляд.
— Не хочу разводить философию по этому поводу.
— Хорошо, — спокойно продолжила она. — Тогда скажи мне, что ты думаешь о наших отношениях?
— Что ты имеешь в виду?
— Почему после девяти месяцев мы все еще вместе? — мягко спросила она. — Что привлекает тебя во мне и что сделало наши отношения такими продолжительными?
— Мэрайа…
Обвив рукой его за шею, она ласково потерлась о его щеку.
— Тогда это должно быть исключительно физическое влечение, — нежным голосом прошептала она.
Взгляд его потемнел, и он стиснул зубы. Да, его физически очень влекло к ней, и он все больше возбуждался каждый раз, когда ее тело прижималось к нему.
— Ты прекрасно знаешь, что это не единственное, что привлекает меня к тебе.
— Как я могу что-то знать, если ты не говоришь мне?
Мэрайа, стоя рядом, соблазнительно покачивала бедрами. Грэй смотрел в нежные синие глаза, подернутые пеленой желания, и понял, что ни разу не говорил ей, что она значит для него. Наверно, сказать ему это было так же важно и необходимо, как и Мэрайе услышать.
— Я упрощу это для тебя, — проговорила она, медленно проводя языком по нижней губе. — Какие слова ты бы использовал, чтобы описать наши отношения?
— Понимание, забота, уважение, доверие… — хищная улыбка искривила его губы — и бесконечное физическое влечение.
Мэрайа весело рассмеялась.
— Ты любишь меня.
— Я не говорил этого, — осторожно заметил он.
— Грэй, тебе и не надо. Ты только что точь-в-точь описал мои чувства к тебе. Это и есть любовь.
Грэй хотел возразить, но почувствовал, что не может. Или не хочет. Он уже не был уверен.
Мэрайа взяла его за руку и подвела к камину. Мягкий теплый свет очерчивал изгибы ее тела, окутанного кашемиром.
Их взгляды встретились, и он с усилием сделал выдох. Руки его сжались в кулаки. Улыбка на губах Мэрайи была знойной и дразнящей. Он был околдован и переполнен странными чувствами, которых не мог понять. Единственное, что он чувствовал, это неистовое до боли желание прикоснуться к ней, опустить ее на пол и позволить рукам и губам ласкать каждый дюйм ее тела.
Мэрайа подняла руки и опустила платье с плеч, обнажая тугие груди, впадинку между ними и темные соски. Мягкий шелк скользнул по рукам и замер на ее бедрах. Медленно, соблазнительно качнувшись, она опустила платье и осталась в розовых кружевных трусиках и матовых чулках до середины бедра, держащихся на тонкой кружевной ленте.
