ГЛАВА ТРЕТЬЯ
Рассвет, когда он наконец наступил, был великолепен. Ветер утих, солнце сверкало на снегу, и, не будь Джемайма такой усталой, она непременно пришла бы в восторг.
Сэм, несмотря на тяжкую повинность, казалось, был полон энергии. Она слушала, как он беззаботно насвистывает, таская воду из ручья — семьдесят пять раз туда и обратно! — а после этого расчищает снег перед коровником и прокладывает лопатой дорожки от дома к курятнику и к ручью.
Хотя чему тут удивляться? В детстве он и минуты не мог усидеть на месте.
— Где-то есть немного песка. Можно посыпать дорожки, — предложила она, высунувшись из курятника.
Сэм оглядел двор, заваленный снегом. Увидев выражение его лица, Джемайма спрятала усмешку.
— Будут ценные указания, где искать?
Она сдалась и улыбнулась.
— Можно выгрести пепел из камина, — предложила она.
Его лицо прояснилось.
— Отличная мысль. Металлическое ведро есть?
— У черного входа... в нем зола. Если пойдете в дом, захватите вот это. — Она протянула ему корзину с яйцами.
Сэм глянул на них и склонил голову набок с вопросительной улыбкой.
— Интересно, что у нас на завтрак? — пробормотал он. Джемайма рассмеялась.
— Поставьте заодно чайник. Через пару минут мы расчистим дорожки вместе.
Она скрылась в курятнике, собрала оставшиеся яйца, проверила, есть ли у кур вода, потом закрыла дверь и направилась в дом.
Когда Сэм ее вспомнит — если вообще вспомнит? Она решила не торопить ход событий и еще немного подождать, прежде чем заводить разговор. Так даже интереснее, думала она, скидывая сапоги.
Тепло дома окутало ее, словно одеяло, когда она оказалась внутри, уселась в кресло у камина и положила ноги на решетку.
— О-о, какое блаженство, — простонала она, закрывая глаза.
Твердое мужское бедро отодвинуло ее скрещенные лодыжки.
— Эй, не мешайте, я пытаюсь приготовить завтрак.
Она приоткрыла один глаз.
— Завтрак? — недоверчиво переспросила она.
— Ага. Натрите руки кремом и не путайтесь под ногами. Масло есть?
Джемайма встала, нашла масло, молоко, порезала хлеб, сунула ломтики в тостер.
— И когда вы собираетесь позавтракать? — с иронией спросил он.
Джемайма хлопнула себя по лбу, вынула хлеб из безжизненного тостера и снова плюхнулась в кресло.
— Обойдемся без тостов, — махнула она рукой, и он рассмеялся, глянув на нее своими темно-синими глазами, отчего сердце у нее подпрыгнуло. Если он захочет, мелькнула мысль, он может быть просто неотразимым...
— Какую яичницу вы предпочитаете?
