– Привет, Макс.
Что это? Прошел целый год, у нее двое детей, тайная связь, и все, что она может сказать, – это «Привет, Макс»?
Он не знал, чего ожидать, но явно не этого. Желчная злоба заклокотала в горле, его охватил гнев, и вот-вот злоба и гнев вкупе со страхом, преследовавшим его весь год, вырвутся наружу. И тут он вспомнил слова, сказанные ему преданной помощницей, и подавил раздражение.
– Привет, Джулия.
Он стоял, опершись рукой о стену, с растрёпанными ветром волосами. По его глазам ничего нельзя было прочитать. Но его выдала дергавшаяся жилка на щеке, и она поняла, как сильно он разгневан.
«Привет, Джулия».
Джулия, а не Джулз. А что еще изменилось? Не только ее имя. Она взяла себя в руки и выпрямилась, хотя вся дрожала.
– Входи, – сказала она. В конце концов, он все равно войдет, так что лучше его пригласить.
Он прошел следом за ней на кухню, и его шаги гулко раздались на плиточном полу. Мэрфи побежал следом за Максом, махая хвостом. Джулии вдруг пришло в голову, что собачья шерсть прилипнет к дорогому костюму Макса, а ему – при его аккуратности – это не понравится.
– Закрой дверь, чтобы не выстудить дом, – сказала она.
Макс закрыл дверь и повернулся к ней. Щека у него снова задергалась.
– И это все, что ты хочешь сказать? Целый год от тебя ни слуху ни духу, а сейчас единственное, что ты изрекла, – это «Закрой дверь»?
– Я боюсь, как бы дети не простудились, – ответила она, и его взгляд мгновенно переместился на ребенка. Она плотно сдвинула ноги, чтобы они не дрожали, и сказала: – Это Ава. – Потом указала на манеж. – А это Либби.
Услыхав свое имя, Либби подняла головку, вытащила изо рта обслюнявленное кольцо для зубов, улыбнулась и произнесла:
– Мам-мам.
Вытянув ручки, девочка сжимала и разжимала ладошки – так она просила, чтобы ее взяли из манежа.
Джулия сделала было шаг к ней, но вдруг остановилась и посмотрела на Макса. Сердце бешено стучало.
– Что ж, возьми твою дочь. Ты ведь для этого приехал?
Он словно прирос к полу.
«Твоя дочь».
О боже. Он и не помнил, когда держал на руках ребенка. Такого маленького уж точно не держал. Возможно, кого-нибудь постарше, но не кроху, пускающую слюни и пузыри... и при этом безумно трогательную. Он вдруг испугался, что уронит ее. Скинув пиджак и повесив его на спинку стула, он подошел к манежу, взял девочку под мышки и поднял.
– Какая она легкая!
– Она еще младенец, Макс, а близнецы обычно меньше других детей. Но ты ее не бойся. Дети на редкость крепенькие. Либби, скажи «па-па».
