— Покоя? — Гвендолин отбросила волосы со лба. — Очередное дурацкое обобщение.
— Любимые места для романтических встреч: в гостиной у камина и… — Феликс выдержал театральную паузу, — в офисе после работы. Эрогенные зоны: соски и внутренняя сторона коленей…
— Внутренняя сторона коленей? — Гвендолин встала, с грохотом отодвинув кресло. — Когда соседский ризеншнауцер примется опять обнюхивать мои ноги, надо будет не забыть прийти в возбуждение.
— Любимый танец — танго, — продолжал читать Феликс.
Молодая женщина скрестила руки на груди, постаравшись не выдать своего удивления. Тут гороскоп не врал.
— А что там сказано про «рыб»? — стремясь говорить как можно равнодушнее, спросила Гвендолин.
Феликс перевернул страницу.
— Так-так… «рыбы». Ну да, все прекрасно. — Он победно улыбнулся. — Благоразумный и отзывчивый. Прирожденный психолог, утонченно сексуальный… Проще говоря, перечисляются все мои добродетели.
— Ага, — сказала Гвендолин с нескрываемым сарказмом, — и те, что упакованы в кейсе, тоже?
Феликс поцокал языком.
— Пора устраивать обед. В «деве» снова просыпается дикость.
— Ах, так! Тогда дикая «дева» удаляется… вместе со своей зубной щеткой.
Гвендолин схватила сумочку и под оглушительный мужской хохот выскочила из комнаты.
Спустя четверть часа дверь дамской комнаты затряслась под ударами кулака. Гвендолин оторвалась от зеркала и поспешила открыть дверь.
— Ты что, с цепи сорвался? — выпалила она возмущенно.
Феликс скорчил забавную физиономию.
— А где же хваленое чувство юмора, отличающее представителей семейства «дев»?
— Оно оттачивается в тиши и уединении.
— А я тем временем изнемогаю от скуки. — Феликс поймал ее за запястье и почувствовал странное облегчение. Приободрившись, он продолжил: — А у меня беда: закончились двадцатипятицентовые монеты, так что твоя очередь угощать обедом. Гони четвертаки, Гвендолин!
Ее звонкий смех был ему как бальзам на Душу.
Обследовав карманы шубки и дно сумочки, она извлекла горсть мелочи и шесть долларовых банкнот, которые автоматы легко превращали в разменную монету. Упаковки с бутербродами, молоком, чипсами и пирожными, словно по волшебству заполнили стол.
— Всего лишь третья совместная трапеза, а я уже позволяю тебе покупать еду, — заметил Феликс, открывая пакет молока. — Попробуй сказать после этого, что я не либерально мыслящий человек.
— Тебе так важно, чтобы я подтвердила твое заключение? — поинтересовалась Гвендолин, уминая чипсы.
Феликс только хмыкнул и отвернулся.
