— А стоит? — спросила Гвендолин, плетясь вслед за ним по коридору.
— Стоит. Конечно же, стоит.
Феликс зашел в комнату отдыха, зажег свет и скомандовал:
— Вылезай из лисы, живо!
Ее шубка и его пиджак пристроились рядом друг с другом на вешалке, а Феликс подошел к автомату, опустил несколько монет и принес две дымящиеся чашки.
— Куриный бульон, — объявил он. Гвендолин жадно глотнула горячего содержимого.
— Лучше и аппетитнее, чем в ресторане «Таунбридж», — с удовлетворением констатировала она, развернула кресло и подставила ноги под тепло кондиционера. — Мне кажется, что я начинаю оттаивать.
— Значит, срочно пора лечить. — Феликс отыскал в шкафчике бело-голубую аптечку, затем вымыл руки и приготовил несколько влажных бумажных салфеток. — Прошу вас на операционный стол!
Потоптавшись возле нее, он озадаченно хмыкнул.
— Боюсь, что дело нешуточное. По мне, так надо бы сделать рентген и наложить швы.
— Раны на голове всегда смотрятся страшнее, чем есть на самом деле. Все, что надо сделать, это свести края и залепить пластырем.
— Спасибо, глубокоуважаемый профессор, — поблагодарил Феликс и отшвырнул в сторону окровавленный бумажный тампон. — Если не секрет, откуда у тебя такие познания в медицине?
— У меня два младших брата, и оба играют в американский футбол, — сообщила Гвендолин.
— И сколько же им? — спросил Феликс, читая инструкцию по пользованию антисептиком.
— Пятнадцать и тринадцать.
— Опасный возраст. Полагаю, кроме футбола, они еще находят возможность приходить домой с расквашенными носами. Любят драться?
— Как и все мальчишки, естественно.
Гвендолин покачала головой, заметив багрово-синюю ссадину возле локтя. Ну и вид у меня, подумала она. Будто только что сошла с ринга после боя, причем проигранного.
— Семейка что надо! Травма на травме, — заметил Феликс. — Ссадина на руке это чепуха. А сейчас держись — будет щипать.
Он начал накладывать на голову повязку, когда до него дошел смысл сказанных Гвендолин слов.
— Пятнадцать и тринадцать лет?!
Она засмеялась.
— Не строй таких глаз, иначе я подумаю, что это ты стукнулся головой о лобовое стекло.
— Нет, но такая большая разница в возрасте с тобой!
— Пятнадцать лет? Это отдельная история — для длинного и обстоятельного разговора.
— Что мы сейчас и имеем. Я принесу еще одну чашку бульона, и ты посвятишь меня в обстоятельства дела.
— Спасибо, не надо бульона… — Голос Гвендолин неожиданно ослаб, и Феликс резко повернулся к ней.
— Тебе нездоровится?
